Благословение небожителей. Том 1

По сей день обитатели небесного царства вздрагивали при упоминании той ночи, когда демон в красном сжёг святилища тридцати трёх богов войны и литературы.

Подношения верующих – это основной источник божественной силы. Пока людям некуда пойти, нет ни молитв, ни благовоний. На восстановление святилищ может уйти сотня лет, и кто знает, удастся ли тогда вернуть прежнее могущество. Для небожителей страшнее катастрофы и представить нельзя. Никто не знал, как Хуа Чэну это удалось, но в ту ночь он спалил более десяти тысяч храмов.

Безумец.

Небожители бросились за помощью к Цзюнь У, но даже он оказался бессилен. Хуа Чэна не в чем было обвинить: его вызов приняли добровольно, а затем – что ж, демон разрушил только храмы, людей не тронул. Можно сказать, он предложил богам прыгнуть в яму, а те залезли в неё и собственными руками закопались как можно глубже.

Изначально намереваясь показать всему миру свою победу над самоуверенным чужаком, небожители использовали человеческие сновидения. Так члены правящих семей и аристократы могли во сне наблюдать за поединком – а вернее, за разгромным поражением богов как на поле битвы, так и в состязаниях по ораторскому искусству. Неудивительно, что после пробуждения многие разочаровались в них и переметнулись на сторону демона.

Тридцать три небожителя, лишившись храмов и последователей, постепенно были забыты и исчезли без следа, а их место со временем заняли новые вознёсшиеся.

С тех пор на Небесах настолько боялись Хуа Чэна, что одного упоминания красных одежд и серебряных бабочек было достаточно, чтобы у небожителей волосы встали дыбом. Некоторые страшились привлекать к себе излишнее внимание: вдруг демон явится бросить им вызов, а потом спалит и их храмы? Кто-то оказался в долгу за оказанные услуги и помалкивал, осознавая, насколько крепко его держат за горло. В конце концов многие даже прониклись к Хуа Чэну чем-то вроде уважения: только дурак мог отрицать его могущество и влияние.

В общем, в небесных чертогах к Хуа Чэну одновременно относились с ненавистью, страхом и почтением.

А из тридцати пяти богов, кому был брошен вызов, всего двое отказались от состязания: генерал Сюаньчжэнь, Му Цин, и генерал Наньян, Фэн Синь. Тогда, не принимая противника всерьёз, они посчитали это ниже своего достоинства. И только позднее смогли оценить, насколько верным было то решение.

Хуа Чэн запомнил этих двоих. С тех пор, если они сталкивались в день Фестиваля голодных духов, всякий раз встреча оканчивалась дракой; о тех серебряных бабочках боги войны отзывались не иначе как о свирепых, бешеных тварях.

Се Лянь попытался сопоставить услышанное с тем, что видел своими глазами. Бабочки? Эти малютки, которые беспечно порхали вокруг него? «Не может быть! – невольно подумал он. – Они же такие милые!»

Глава 13

Одежды, что краснее клёнов, кожа, что белее снега

Часть первая

Вслух он, естественно, этого говорить не стал. Зато теперь ему стала понятна реакция Нань Фэна и Фу Яо на упоминание серебряных бабочек: очевидно, вместе со своими генералами они немало пострадали и от самих бабочек, и от их хозяина.

– Ваше высочество, – спросил кто-то осторожно, – когда вы повстречались с Хуа Чэном, он… он что-то вам сделал?

Вопрос прозвучал так, словно Се Лянь непременно должен был там лишиться руки или ноги.

– Ничего не сделал, только… – начал принц и осёкся.

А что сказать? Что демон встретил его в лесу, помог выйти из паланкина и всю дорогу держал за руку? Се Лянь продолжил, тщательно подбирая слова:

– Он только разрушил наложенное Сюань Цзи заклятие лабиринта, а затем провёл меня по горе Юйцзюньшань…