– Ваше высочество, не прикасайтесь, они ужасно грязные! – Подбежала, приподняв юбки, и растоптала насекомых.
Интересно наблюдать, как живые муравьи снуют туда-сюда, а растоптанные и смешанные с землёй никому не интересны.
В столице сейчас ярко горели огни, звучали песни. Городская стена разделяла два совершенно разных мира.
Ладно бы вновь прибывшим вход закрыли – выгнали даже тех, кто успел обжиться в городе. Конечно, это было жестоко, но Се Лянь понимал, что всё из-за множившихся на протяжении месяцев конфликтов между жителями столицы и людьми Юнъаня. Нельзя было оставлять в городе столько мужчин: вдруг сговорятся и устроят мятеж?
Однако кое-что, по его мнению, всё же стоило обсудить.
– Почему выгнали женщин и детей? – с сомнением спросил он. – Многим из них не пережить дорогу…
Помощники стояли за его спиной. Му Цин сказал:
– Если выгонять, то вместе. Ко всем должно быть равное отношение. Нельзя кому-то давать поблажки: другие так ещё сильнее обозлятся. С какой стати им можно, а мне нельзя?
– Вечно ты себе надумываешь, – проворчал Фэн Синь.
– Некоторые именно так и решат, – холодно ответил Му Цин. – К тому же, если жёны и дети останутся здесь, мужчины не захотят с ними расставаться, рано или поздно они вернутся. Оставлять кого-то в городе – значит подвергать столицу опасности.
Юнъаньцы не желали расходиться, из-за этого и стражники не могли покинуть городские стены.
– Что ж, будем тут торчать! – заключили солдаты.
Народ в столице рассуждал так: «Государь сказал своё слово, а дальше хоть в землю врастите. Один-два дня они, допустим, продержатся, ну а пару месяцев, пару лет?»
Некоторые, отчаявшись и смирившись с судьбой, решили рискнуть ещё раз и направились-таки на восток, но то была лишь малая часть людей, собравшихся под стенами. Большинство осталось печально толкаться у ворот в надежде, что их пустят обратно или хотя бы дадут возможность где-то отдохнуть и получше подготовиться к долгой дороге. Людской поток не иссякал: прибывали всё новые и новые беженцы. Видя толпу, они присоединялись к ней – авось что из этого выйдет.
Через три дня под стенами столицы насчитывалось несколько десятков тысяч человек. Они разбили лагерь, держались за счёт воды и провианта, выданных правителем, но ресурсы уже подходили к концу.
Всё решилось на пятый день.
Разрываясь между делами земными и небесными, Се Лянь поделил своё время на три части: разбирал молитвы верующих, занимался дождями в Юнъане и присматривал за столпившимися под городскими стенами беженцами. Фэн Синь с Му Цином по возможности помогали ему, но сил всё равно не хватало. Принц чувствовал, что не справляется. И вот на пятый день, как раз когда он отлучился из столицы, под палящими лучами солнца у ворот раздался истошный крик.
Кричали супруги, держащие на руках ребёнка. Их тотчас же обступили люди:
– Что с ним?
– Это от голода или от жажды?