Глава 189
Белый демон сладкими речами увлекает юношу во тьму
Се Лянь отрывисто произнёс:
– С дороги.
Огоньки не сдвинулись с места.
– Почему вы меня не пускаете?
Тот призрак, которого Се Лянь принял за главаря, по-прежнему хранил молчание, а другие, помельче, всё повторяли: «Не ходи туда». Принцу было не до них, он просто взмахнул рукой – разумеется, не развеял души, а просто разогнал их, как назойливую мошкару.
Се Лянь быстро зашагал вперёд, под ногами захрустели сухие ветки и опавшие листья, однако, обернувшись, он обнаружил, что призрачные огоньки двинулись следом.
– Хватит меня преследовать, – предупредил Се Лянь.
Самый яркий огонёк упрямо продолжил лететь впереди. Принц замахнулся и закричал:
– Если не прекратите, я развею ваши души!
Большинство огоньков испугались, они замерцали и трусливо отступили, но тот, во главе, замер лишь на мгновение, а затем опять устремился за принцем на расстоянии пяти шагов. Возможно, этим он хотел показать: «Мне всё равно, хочешь – развеивай!» – а может, просто знал, что Се Лянь так не поступит.
Внезапно принца охватил гнев: прежде достаточно было одного его слова, чтобы любой призрачный огонёк в страхе дал дёру. Теперь же люди вытирают о павшего небожителя ноги, а мелкие духи не воспринимают всерьёз! Взгляд Се Ляня заволокла кровавая пелена, он взревел:
– Даже такая мелочь! И ты!.. Все вы одинаковые… Без исключения!
В другое время принц бы признал, что смешно злиться из-за такого пустяка, но сейчас он прямо-таки кипел от негодования.
Стоило ему сказать это, и призрачный огонёк как будто всё понял: застыл, а затем вместе с сотнями огоньков поменьше медленно поплыл назад. Вскоре их блеск погас в ночи. Се Лянь вздохнул, развернулся и двинулся дальше. Он прошёл семь-восемь сотен шагов, и наконец впереди в тумане смутно проступили загнутые углы крыши – как будто древний монастырь таился глубоко в горах. Подойдя ближе, Се Лянь разинул рот от изумления: перед ним стоял храм наследного принца.
Заброшенное святилище обветшало, его давно разграбили, а табличка валялась на земле, расколотая пополам. Се Лянь на мгновение задержался на пороге, а затем, перешагнув через табличку, вошёл в зал. Статуя божества отсутствовала: её разбили, а может, сожгли или утопили – на опустевшем постаменте осталось лишь опалённое основание. Парные надписи «Тело пребывает в аду бесконечных мучений, а душа – у Персикового источника» были покрыты царапинами – как будто кто-то ножом изуродовал лицо девушки, и, лишившись своей красоты, она обозлилась на весь мир.
Се Лянь сдержал гнев, сел на пол и погрузился в медитацию.
Спустя примерно полчаса в густом тумане снаружи показался чей-то силуэт, однако фигура вовсе не походила на Безликого Бая: демон двигался непринуждённо, поступь его была легка и бесшумна, а человек возле храма суетился и громко топал. Лишь когда незнакомец вошёл в святилище, принц сумел его разглядеть: к своему сожалению, он увидел ничем не примечательного путника, однако решил не терять бдительности: вдруг это очередная личина Безликого Бая?