Все просто.
Сорок пять минут спустя я сижу на диване в комнате отдыха «АдвантаМед», Ба – рядом со мной на коляске. Я держу ее за руку, она смотрит, как ее «соседи» по очереди пытаются клюшкой для гольфа забить ярко-оранжевые мячики в лунки из пластиковых стаканчиков, лежащих на боку.
– Ба, ты должна вспомнить. Я так долго трудилась над этой историей. Она лежала в ящике французского полулунного столика в фойе. Мы переставили столик в магазин, когда продали дом.
Ба кивает.
– Да, да, твоя история про сиротку и сад.
Я закрываю глаза и роняю лоб ей на руку.
– Нет, эту историю я написала, когда была ребенком. – Рукав ее свитера заглушает звук моего голоса. – Я говорю о той, которую я написала после колледжа.
Напомнить ей, почему книжка оказалась в ящике? Той ночью она была рядом, пока я сидела и плакала на кухне, налила мне чай и сказала, что весь мой литературный кружок – сборище бесталанных идиотов.
– Я всегда знала, что когда-нибудь ты расскажешь свою историю, – говорит она сейчас, поглаживая меня по голове свободной рукой. – О том, как ты нашла Сад. Как тебе там понравилось.
Я почти жду, что она начнет звать меня Мэри Леннокс и спрашивать о детстве в Индии до прибытия в Мисселтуэйт, где мы с кузеном Колином нашли таинственный сад. Она перепутала меня с романом Бернетт.
Меня убивает ее состояние.
Мой план разрушен.
Как я могу снова заявиться на вечер и просить помощи у именитых творцов, не выполнив их единственного условия?
Но одно ясно – рукопись пропала.
Мистер Мэйсон забивает победный шар и от радости трясет клюшкой в воздухе. Я сдерживаю внезапный порыв схватить снаряд и разбить стоящие здесь сувениры.
Да, мой план вернуться в Сад пропал, но это не все. Я потеряла рукопись. Моя работа, мое творение, плод моего труда. Исчез без следа. Я не смогу его восстановить.
Старики, ожидающие смерти.
Мой шарик в форме головы панды улетает прочь.
На сердце тяжело, но в глазах ни слезинки. У меня нет выбора. При одной мысли я дрожу, как страницы на ветру.
Мне пора снова взяться за перо.