Я отстраняюсь и бегу к ближайшей колонне, увитой стеблями цветущего клематиса. Даже в темноте все видно. Пробегаюсь пальцами по фиолетовым звездочкам – они закрываются, скручиваются, хиреют по краям. Листья между лепестками чахнут, загибаются.
Я тоже хочу сжаться, как пальцы в кулак. Лечь здесь на росистую траву, поджав колени и отвернув голову от потери и смерти. Все идеальное в этом мире или умирает, или изымается. Где я чувствую себя дома, где меня ждет любовь, где шепот обещает что-то большее.
Элиот встает рядом.
– Это из-за меня? Я виновата?
– Я знаю, тебе тяжело. – У него добрые, полные сочувствия глаза.
Я ценю понимание, но Сад так не спасти. И я не сдамся, не отдам без боя все, что мне дорого.
На меня будто вылили ведро холодной воды. Я киваю.
– Иду.
Сэм тянется ко мне, но я уже в движении.
Не знаю, где, как или почему, но мне нужно отправиться по дороге в неизвестное – по той, которую указал мне Фрэнк Баум. Домик – всего лишь обманка. Мое «дальше» – тропа со статуями. И я иду.
Обхожу стол с едой, не поддаваясь соблазну завернуть в салфетку и взять с собой что-нибудь съестное. Дальше, мимо стола с подарками и стоящими рядом скульптурами и холстами.
Вдруг рядом возникает Агата и идет со мной в ногу.
Почему именно она? Она что, мой сопровождающий? Наставник? Или страж?
– К., куда ты идешь?
– Дальше.
Она продолжает идти рядом, но молчит. Не говорит, что это направление «не для меня». Как я и подозревала, та тропа приведет меня к нужному месту, но я слишком долго ее игнорировала.
Сэма нет рядом. Он был со мной почти все мое время в Саду, и в груди тяжело от его отсутствия, но я продолжаю идти.
По бокам дороги из белого гравия стоят две статуи бородатых кентавров. Я медлю, дотрагиваюсь до одного лошадиного бока, будто на удачу.
– К., послушай меня. – Агата говорит тихо, но настойчиво. – Ты еще не принесла свой подарок.
– Хватит! – Я поворачиваюсь к ней лицом. – Меня достала эта неопределенность, шепот, обвинения.