– Твои истории, девочка моя. Все истории… – Он широким жестом показывает на гостей. – Когда вы рассказываете истории, слова искрятся магией, горят огнем. Они творят миры, становятся плотью. Ты борешься со злом, рассказывая ему его место, загоняя его в безрадостную, бессловесную темноту.
– Но… Она мертва. Я не справилась.
– И ты стыдишься неудачи?
Я качаю головой.
– Нет. Больше нет. Мне просто очень грустно.
– В этом и состоит риск. Разочарование в своих возможностях. Принять его сложнее, чем примириться с близорукостью неблагодарного мира.
Меня сводит с ума, что мы говорим о боли, когда перед глазами кружатся танцоры, а бэнд еще играет
– Я чувствую себя лишь малой частью этой борьбы.
– Это правда. – Он встает, опираясь руками на колени. – Своим творчеством ты вносишь маленький вклад в возрождение жизни. Но мы можем быть маленькими и важными одновременно. Как и многое из лучшего в этом мире.
Я поднимаю взгляд, но он уже уходит по лужайке вдаль.
Музыка стихает, Сэм и его партнерша возвращаются, смеющиеся и разгоряченные.
М. обнимает Сэма, рассыпаясь в благодарностях, затем улетучивается.
Он садится рядом со мной на скамейку вместо Садовника.
– Как ты себя чувствуешь?
Что мне сделать, чтобы выбраться отсюда? Я никогда не покидала Сад по своей воле. Мне нужно удариться обо что-то и потерять сознание?
Если я здесь побуду еще хоть немного, то скоро биться головой не понадобится. Огоньки из фонариков уже танцуют в глазах.
– К.? – Сэм, склоняясь, заглядывает мне в лицо.
– Прости. Устала. Ты был дальше?
Он быстро отворачивается, избегая ответа на мой вопрос.
Я вздыхаю.