Сумеречный Сад

– Прогуляемся?

– Конечно. – Я отставляю свой – уже пустой – бокал вина на высоком круглом столе, где стоит поднос с его собратьями.

С. неторопливыми шагами уходит от Древа, от центра Сада, к тенистой периферии, где должна бы быть Каштановая улица.

Мы следуем за одним из ручейков. В конце концов, он вливается в пруд, отделанный черной, белой и серебристой мозаикой и окруженный освещенными деревьями. Прямоугольник воды уходит в тень, где небольшим порогом переходит в другой пруд.

Вдалеке на уровне моей талии виден огонек, освещающий белесую решетку. Окно?

– Здесь так красиво. Каждый раз обнаруживаю что-то новое.

С. ведет нас по краю пруда вдаль, за порог.

– Да, здесь столько сюрпризов.

Мы спускаемся по ступенькам на гравийную дорожку, ведущую к деревьям. Не говоря ни слова, мы сходим на тенистую тропу. По бокам розовые орхидеи и желтые лилии уступают кучерявому папоротнику и фиолетовым шершавым листьям колеуса.

Я подъедаю картошку и спаржу со своей тарелки, пока мы идем. Выгравированные на вилке переплетающиеся ветки плюща поблескивают в свете факелов. Я все пытаюсь придумать, что спросить об искусстве, чтобы не показаться глупой.

С. заговаривает первым:

– Так вы рассказчик? Что ваша история хочет рассказать?

Я жую кусок курицы. Необычный вопрос. Он не спросил, о чем моя история – только об этом меня и спрашивали, если я говорила, что пытаюсь писать.

Что моя история хочет рассказать?

Как будто она живая и просит меня дать ей голос.

Я качаю головой, потому что… истории нет.

– Боюсь, она еще слишком маленькая, чтобы что-то сказать.

– Значит, история-младенец.

Я смеюсь.

– Да, что-то вроде того. Но я бы лучше послушала про ваши скульптуры. Что они хотят сказать? – я едва не смеюсь снова. Вот я и нашла «творческий» предмет для разговора, даже если я просто повторяю за С.