– А, да. – Она трясет головой и закатывает глаза, будто забыла, зачем поднималась. – Да, извини, там внизу пришли. По поводу той книги на продажу.
Я выдыхаю, затем пытаюсь глубоко вдохнуть через нос.
Только три минуты назад я подслушивала, как Луи Армстронга и древнюю гречанку оскорбила продажа этой самой книги.
– Окей, спасибо. Я сейчас спущусь.
Лиза щурится, бросает взгляд на платье и пожимает плечами.
– Как скажешь.
Едва она уходит, я смотрю на часы.
Два часа дня, что меня не удивляет – больше всего меня волнует день, дата. Я была в Саду дольше, чем в первый раз. Сколько я проспала?
Но часы заверяют меня, что сегодня пятница.
Получается… я пропустила меньше, проведя больше времени в Саду, чем когда я отсутствовала целый день?
На время откладываю вопросы логики и за две минуты расчесываю волосы, провожу помадой по губам и натягиваю сандалии на небольшом каблуке. По-моему, люди, продающие раритетные издания за тысячи долларов, не должны выглядеть так, будто только что выбрались из постели во вчерашней одежде. Платье сделано из немнущейся ткани, поэтому я не переодеваюсь.
Спустившись в магазин на негнущихся ногах, я подхожу к кассе.
Седоволосый джентльмен в дорогом костюме доверительно болтает с Лизой, улыбаясь:
– Магазину очень поможет, – говорит он. – Привлечет покупателей.
Лиза выпрямляется при виде меня, почему-то виновато улыбаясь.
– Вот и она, – она кивает в мою сторону. – Келси, это мистер Дюма. Говорит, что знает твою Ба.
Я протягиваю руку, вытирая вторую, мокрую, о ткань платья.
– Келси Уиллоби. Вы знакомы с Элизабет?
Он пожимает мне руку – крепко, но не до хруста костей. Он мило выглядит, на вид ему за шестьдесят, но в хорошей форме.