И там я увидела Эрика.
Во всяком случае, я сразу почувствовала: это он.
Светящаяся, парящая невысоко над поверхностью фигура. Звёздное сияние контуров тела. Особенно яркое – там, где должно было находиться лицо. Свет был слишком слепящим, чтобы взглянуть на него и различить черты.
Фигура казалась нечёткой, струящейся, зыбкой, как туман над водой. Время от времени по ней проходила лёгкая, танцующая рябь – как будто плясала поверхность воды под дуновениями ветра.
Удлинённые, нечеловеческие руки и ноги, прозрачность неразличимых черт… И всё же это был он.
Мой ястреб.
Невозможное, невероятное зрелище.
Его душа.
«Иде», – сказал он, и сияние, закрывавшие от меня то, что было на слое Души его лицом, разгорелось ярче. «Всё хорошо. Ты здесь».
Он протянул ко мне руку.
«Дотронься. Не бойся».
Как в забытьи, я потянулась к его призрачным, мерцающим пальцам… Моя рука прошла насквозь.
– Это сон…
«Нет. Это аномалия».
Он плавно перетёк левее, и за его спиной я увидела нечто, похожее на огромные приоткрытые губы, прорезавшиеся в стене. За ними – полость достаточно большую, чтобы в ней мог уместиться человек.
Я не сразу поняла, что именно мне это напоминает…
Капсулу. Такую же, как те, что отправляли души ястребов в Стужу из лётного зала.
«Ты можешь говорить. Не трать силы на связь… Здесь я тебя слышу».
– Аномалия, – прошептала я. – Я вижу тебя, но не могу коснуться. – Я вздрогнула. – Я… вижу оба слоя разом?
«Как и я. Здесь мне не нужно смотреть твоими глазами. Но я не могу воздействовать на слой Мира… И, судя по тому, что ты не смогла меня коснуться… Тебе остаётся недоступен слой Души».