Темные празднества

– Мы – не более чем пешки, которыми можно управлять, – размышляю я.

– Что ж, вы пришли сюда не для того, чтобы слушать мою болтовню, – говорит мужчина, но тон у него не слишком виноватый. Он оглядывается на холм. – Если поедете прямо, то через несколько миль увидите карьер Фоу. Ходят слухи, что старуха Демдайк, матриарх одной из двух семей, казненных после суда над ведьмами в Пендле, встречалась там с самим дьяволом. Поговаривают, что она продала ему душу в обмен на исполнение желаний. Он принял облик мальчика по имени Тибб.

– А если я захочу подняться на холм?

– Оттуда его нетрудно найти. Вы не заблудитесь.

– Благодарю вас. Издалека холм очень живописный. Хотелось бы полюбоваться им и вблизи.

Он уже отворачивается, чтобы уйти, но внезапно останавливается.

– Доставшееся нам наследие величественно, но сурово, и оно всегда на виду. Берегите свою лошадь. Почва здесь болотистая. Натяните поводья, когда будете подъезжать к холму.

Допив эль, я поднимаюсь из-за стола. Рэн останавливает меня.

– Сэр, к нам уже приезжали люди, подобные вам. Молодые, старые, богатые, бедные. Неважно, под какой личиной вы скроетесь, внутри вы ведь все равно тот же. Я не хочу вас обидеть, но вам тут не рады. У нас отняли имена, и больше мы этого не позволим.

В таверне повисла тишина: посетители подслушивают наш диалог. Надо сказать им, что я не такой человек и приехал, чтобы помочь, но я просто не могу этого сделать. Фрэнсис, Агнес, леди Кэтрин… Я приложил руку к их смертям.

– Я не обижаюсь, – произношу я, на прощание приподнимая шляпу. Да, я и правда такой и ни на что другое претендовать не могу, пока не устраню Клементса и Раша, не пролив ни единой капли крови.

Карьер Фоу представляет собой нагромождение камней. На одной из его скал выступает высеченное кем-то лицо волшебника с усами, бородой и глазами, которые видно несмотря на то, что голова поросла мхом. Если дьявол и бродит по этим краям, то он не торопится появиться. Я даже испытываю некоторое облегчение от того, что мне не придется подвергаться соблазну отдать ему душу в обмен на исправление ошибок. Чем ближе я подъезжаю к холму, тем мрачнее становится пейзаж. Все вокруг покрыто мхом и пурпурной болотной травой, а земля при каждом шаге сочится водой. Каменные домики начинают встречаться мне все реже и реже, а позже и вовсе исчезают из виду. До меня перестают доноситься звуки пасущегося скота, а деревья с ободранной корой на растрескавшихся стволах словно расступаются в стороны.

В какой-то момент я вздрагиваю, услышав колыхание перьев, напоминающее шуршание плаща. Судя по отрывистым крикам, это, если я не ошибаюсь, болотная сова.

Существо исчезает, и я снова остаюсь один. Дорога настолько узкая, что время от времени ее теснота меня душит. Ветки цепляются за мой плащ, а корни сплетаются под ногами. Ведьмы Пендла ходили этой же дорогой, и если бы я не сделал столько всего намеренно, чтобы здесь оказаться, то решил бы, что это судьба. Топот копыт заставляет меня подпрыгнуть от неожиданности. Из тумана появляется Клементс.

– А ты ожидал увидеть дьявола? – шутит он.

– Скоро увижу. – Этот легкомысленный ответ помогает мне скрыть удивление. Клементс приехал за мной сюда, и я перемещаю руку поближе к кинжалу.

Засмеявшись, он продолжает скакать, поравнявшись со мной.

– Я обо всем размышлял, – задумчиво говорит он.

Хотя меня и удивляют его слова, я стараюсь реагировать на них как можно мягче. Грубостью от него ничего не добиться, к тому же не стоит его недооценивать.

Спешившись, Клементс ведет лошадь за поводья. Вместе мы идем по крутой тропинке. Он шагает мне в такт, подходя настолько близко, что я слышу его дыхание.