Беннетт отпустил его взмахом руки.
– В городе уже поговаривают о том, что «Геральд» первыми наняли женщину – криминального репортера. Что еще более важно, ваша история продается в газетах. – Он грациозно развалился на одном из свободных стульев, выглядя очень ответственным.
Элизабет видела фотографии мистера Беннетта и всегда считала его довольно красивым, но во плоти он был еще более впечатляющим. У него было длинное лицо, чисто выбритая и мощная линия подбородка, высокий лоб и четко очерченные скулы. Нос у него был длинный и прямой, губы тонкие под несколько пышными усами. Но самыми поразительными чертами его лица были глаза. Хотя у его отца, как известно, были косые глаза, старший Беннетт не передал эту черту своему сыну. Глаза Джеймса Гордона Беннетта-младшего были большими, сияющими и необычного бледно-кораллового оттенка. Глубоко посаженные под тяжелыми веками, они, казалось, буравили взглядом того, с кем он разговаривал.
Он разгладил верх брюк и выдернул невидимую ворсинку из аккуратно выглаженной складки.
– Итак, мисс ван ден Брук, я прочел каждое слово в вашем рассказе. А теперь расскажите мне, чему еще вы научились. Будьте добры, ничего не опускайте.
Элизабет взглянула на Фергюсона, который кивнул.
– Хорошо, сэр, – сказала она. – Я расскажу вам все, что знаю.
Беннетт внимательно слушал, подперев подбородок рукой, время от времени кивая, пока она говорила.
– Вы храбрая девушка, – сказал он, когда она закончила. – Вы согласны? – спросил он редактора.
– Конечно, – отрезал Фергюсон, как будто его раздражал этот вопрос.
– Итак, что вы об этом думаете? – спросил Беннетт Элизабет, указывая на письмо.
– Я думаю, он насмехается над нами.
– И, возможно, заодно проверяет нас, – добавил Фергюсон.
– Как же?
– Он надеется, что мы это напечатаем.
Беннетт повернулся к Элизабет.
– Вы считаете также?
– Да. Он хочет получить признание за свои преступления.
– Но разве это не увеличило бы его шансы быть задержанным?
– Он не верит, что его поймают, – рискнула предположить она. – Он готов пойти на риск, потому что…