Не зови волка

22
18
20
22
24
26
28
30

Баба-яга поставила на стол миску горячего рагу. Затем отрезала для Рен щедрый ломоть хлеба и намазала его маслом. Девушка оглянулась на бельевую веревку, спрашивая себя: зачем одинокой старушке так много одежды?

Ответ на этот вопрос пришел ей в голову в тот же момент, когда Баба-яга сказала:

– Я приготовила рагу.

Она их съедала.

– Здесь только овощи, – прокаркала она, увидев выражение лица Рен и нетронутую миску. – У тебя наверняка слишком чувствительный желудок.

Рен была страшно голодна. Она начала с хлеба – такого же мягкого, как на столе у лешего. Баба-яга отрезала еще ломоть, и Рен проглотила его в два счета. Рагу оказалось очень вкусным. Оно напомнило ей о том, как Лукаш и Якуб готовили охотничью похлебку из ночницы, а Фелка бегала за Кожмаром вокруг костра. Тогда Рен еще не доверяла этим людям, а лес не казался таким темным.

Она отложила ложку со слезами на глазах.

Она вспомнила о бедном Кожмаре, который был таким грубым и несчастным, и все же он выстрелил себе в голову, чтобы они могли выжить.

– С ним все будет в порядке? – спросила Рен.

Баба-яга подняла брови. На самом деле у нее не было бровей – она подняла морщинистую складку над глазами. Выглядело это совершенно отвратительно.

– Мы две последние оставшиеся королевы, которые впервые встретились, – сказала Баба-яга. – Давай поговорим о чем-нибудь кроме людей.

– Все не так… – горячо запротестовала Рен.

– Эти люди, – продолжила старуха, не обратив на ее слова никакого внимания. – Все они одинаковы. Так отчаянно хотят жить. Хотят заключать сделки. «Помоги мне выжить», – просят они. «Помоги мне добраться до горы», – говорят они. «Спаси дорогого мне человека», – умоляют они. Эти люди так отчаянно требуют пощады.

Баба-яга замолчала.

– Знаешь, что я делаю? – вдруг спросила она.

– Ты их съедаешь? – отважилась сказать Рен.

Старуха усмехнулась и отрезала Рен еще один кусок хлеба.

– Вот именно, – подтвердила она.

– Но ты не ешь нас, – сказала Рен.

– Потому что ты, моя дорогая, вовсе не человек.