Империя вампиров

– Santé, mon Père [18], – ответил я.

Я отпил и поморщился. Было горько и горячо. Лафитт убрал чашку в сторону и посмотрел на меня. Правду сказать, он был очень красив: северянин, темноволосый и темноглазый. Скорее всего, сынок богатея, раз уже получил назначение от понтифика в такой богатый город.

– Давно ли вы служите в Ордо Аржен, инициат де Леон?

Мадам де Бланше застонала, не просыпаясь, и я взглянул на нее.

– Семь месяцев.

– Много ли братьев в вашем священном ордене?

– Несколько десятков, – ответил я, вставая с кресла. – Хотя порой точно не скажешь. Охота зачастую держит нас вдали от дома. Мы редко когда собираемся в Сан-Мишоне все вместе.

– Отчего же вас так мало? Если, как вы говорите, надвигаются темные ночи, почему не рекрутировать больше?

Я дотронулся до лба мадам де Бланше, проверяя, нет ли жара, и она заныла от прикосновения семиконечной звезды.

– Бледнокровки не каждый день родятся, отче. Мы – как вампиры, на которых охотимся, и наше рождение – дело случая. Проклятие, которого врагу не пожелаешь.

Священник нахмурился.

– Холоднокровок создают другие холоднокровки, ведь так?

– Oui, но в народных сказаниях не все правда. Обращение непредсказуемо, отче, и передается жертвам в случайном порядке. Кто-то так и не восстает. Кто-то возвращается как безмозглое чудовище.

– В случайном, говорите? – нахмурился Лафитт. – Любопытно.

Я вытер вспотевший лоб и сбросил пальто.

– Оттого и досадно: вампир, который заварил эту кашу, возможно, и не знает, что Клод де Бланше обратился.

– Мадам Лункуа не показалась мне женщиной небрежной.

Я удивленно моргнул.

– Вы же вроде не знакомы с мадам Лункуа.

– Я знаю ее лишь по репутации. Те, с кем она имела дело в Скайфолле, высоко о ней отзывались. Даже олдермен, похоже, попал под ее чары.