Империя вампиров

22
18
20
22
24
26
28
30

– С дороги, на хер!

На меня в ярости налетел Диор – он задыхался, а в глаза ему лезли пропитанные кровью локоны.

– Какого хера тебе на…

– Габриэль, отойди! – прокричала Хлоя, оттаскивая меня в сторону.

Я стряхнул с плеча руку сестры и сердито воззрился на нее: сюрко ее тоже было в крови, как и меч. Но Хлоя во все глаза смотрела только на мальчишку. А тот наложил руку на растерзанное горло священника; в его широко распахнутых глазах стояли слезы.

– Семеро мучеников, мальчик, ему конец. Дай мужчине отойти в м…

– Закрой щель!

Рука и шея у него все еще кровоточили: он вымазал о них ладонь и прижал ее, обагренную, к зияющей дыре в шее Рафы. Сердце у меня замерло, ибо – клянусь Богом, Девой-Матерью и Спасителем – от соприкосновения с его кровью рана затянулась сама собой.

– Хлоя… – прошептал я.

Затем Диор подполз к Беллами, и Сирша отняла руку от раны на шее барда. На его губах уже пузырилась розовая пена, но мальчишка снова измазал ладонь в своей крови и прижал ее к ужасным ранам. Как и до того, дыры затянулись сами по себе, у меня на глазах, не оставив ни шрама, ни следа.

– Беллами? – в отчаянии шепнул Диор. – Слышишь меня?

Юный бард все еще был слаб, его кожа блестела от пота, но дышал он свободно, а глаза его сияли, и он накрыл руку Диора своей окровавленной ладонью.

– M-merci, м-мсье Лашанс.

– Твою Богу душу мать… – выдохнул я.

Рафа сел. Он дрожал в пропитанной красным рясе, но был здоров и жив, хотя всего мгновение назад готов был преставиться.

– Т-ты спрашивал меня… где мой Бог, шевалье де Леон. – Священник взглянул на Диора и насилу улыбнулся синюшными губами. – Так вот же Он.

VIII. Из чаши священной

– Во имя Отца, Девы-Матери и семерых мучеников, какого хера тут творится?

Я стоял посреди зала «Кузнеца в ударе», мои руки покрывали кровь и пепел. Беллами с Рафой сгрудились у очага. Хлоя стояла рядом с Диором, Сирша – неподалеку, чистила Доброту. Феба погналась за убежавшими порчеными – то ли хотела добить их по одиночке, то ли просто убедиться, что они ушли. Мне до этой шушеры дела уже не было.

Сжимая в руке Пьющую Пепел, я пристально смотрел на Хлою. Она избегала моего взгляда, занимаясь ранами на руке и шее Диора. Платок и сорочка на этом мелком гаденыше пропитались кровью, но сам мальчишка смотрел на меня как обычно дерзко.