Паучье княжество

22
18
20
22
24
26
28
30

Но у той подкосились ноги. Сердце билось так близко к горлу, что Маришке казалось, её им вот-вот вытошнит.

– Нельзя! Нельзя стоять! – Настя была в таком ужасе, побледневшая, синегубая, что её саму можно было принять за Нечестивого.

Маришка согнулась, опершись ладонью о стену дома. Она переводила дыхание, смаргивая цветные круги перед глазами. Спина зудела, как от ожога, и девчонка уже знала, что обнаружит там, стянув приютское платье.

– Пг'ошу тебя, идём!

Ковальчик, выпрямившись, вымученно кивнула. Она-то уже понимала – разнывшаяся нога не позволит ей больше перейти на бег. Оставалось сказать об этом Настасье. Но в ответ та лишь тряхнула головой, настойчиво дёргая за руку:

– Уходим!

Теперь они двигались быстрым шагом – насколько Маришке это было терпимо. Странно, но смотритель больше их не преследовал. Плеть затихла. Как и его голос.

Они завернули за угол. Миновали торец восточного флигеля и оказались снова с парадной стороны усадьбы.

– Чёрт побери, – выдохнула Настя, когда тяжёлая дверь центрального входа со стуком затворилась за их спинами. – Что это было?

– Кажется, нам не разрешено гулять за домом. – Маришка прислонилась спиной к двери, переводя дух.

– О, да ты никак сег'ьёзно? – съязвила подруга, делая шаг в сторону лестницы. Она ткнула пальцем на стену, разделявшую их с приусадебным двориком. – Он умалишённый!

Был он умалишённым или нет, а соседство с таким человеком, как Терентий – особенно вдали от города и людей, тем более сиротам, симпатии к которым даже у нормальных людей было едва ли больше, чем к бродячим псам, – не сулило ничего хорошего. И это могло бы послужить отличным толчком.

– Я не хочу больше оставаться в этом месте, – сказала Маришка, резким движением убирая за уши выбившиеся пряди.

Но не послужило.

– Маг'ишка…

Ковальчик твёрдым голосом повторила свои слова, разглядывая Настино лицо, меняющееся с каждым мгновением. Какая вереница эмоций!

– Так хочется сбежать? – наконец едко поинтересовалась подружка.

– Да.

Настя со свистом втянула воздух.

– Здог'ово, милая, – лицо её прямо перекосилось от злости. – Замечательно! Ну а я?