31 мая 1880 г. монастырь посетили великие князья Константин Николаевич и его сын Константин Константинович. Они осмотрели Покровскую церковь и древний храм св. апостола Симона Кананита, пожелав духовного и материального преуспеяния юной обители. Ее настоятель иеромонах Арсений вспоминал: «Константин Николаевич подробно спрашивал: когда я поступил в монашество, какие были побудительные к сему причины, сколько находился в искусе до пострижения, сколько прожил на Афоне, когда прибыл на Кавказ, какая причина поселения нашего на Кавказе, и многое иное, и об Афоне расспрашивал, с удовольствием воспоминая о своем посещении Афона, и очень милостиво распростился с нами»[175]. В июне 1882 г. в обители побывал великий князь Алексей Александрович, внимательно осмотрев ее и древний храм св. ап. Симона Кананита, уже возобновленный и освященный[176].
Оказывавший большое покровительство Ново-Афонскому монастырю, великий князь Михаил Николаевич 10 июня 1880 г. посетил его со своим сыном Михаилом Михайловичем. Покровитель обители, осмотрев ее церкви, посетил настоятельские кельи, монастырскую школу для абхазских детей и в память своего пребывания подарил древнему Симоно-Кананитскому храму большую серебряную позолоченную лампаду для образа св. ап. Симона Кананита с надписью на ее верхнем поясе: «Свет во тьме светит, и тьма не объяла его». На втором поясе лампады имелась еще одна надпись: «От Его Императорского Высочества, благоверного государя, великого князя Михаила Николаевича, в память первого посещения древней церкви Симона Кананита в Ново-Афонской обители 10-го июня 1880 г.»[177].
Михаил Николаевич также являлся ктитором возобновленного старинного собора Успения Пресвятой Богородицы в Пицунде, приписанного к Ново-Афонскому монастырю. Первоначальный древний храм был основан по указанию византийского императора Юстиниана I в середине VI в. (по одной из версий — в 551 г.). В начале X в. на месте этого храма с использованием древних стен был возведен новый, значительно больший собор, освященный в честь апостола Андрея Первозванного. В западной части собора появилась усыпальница с двумя гробницами, устроенными апостолам Андрею Первозванному и Симону Кананиту. В середине X в. Пицундский собор стал кафедральным, здесь избирали католикосов Абхазской Церкви, рукополагали епископов, варили миро. В XI–XV в. храм неоднократно обновлялся. В XVII в. из-за угрозы нападения со стороны турок кафедра Абхазских католикосов была перенесена в Гелати, а собор оказался заброшен и пришел в запустение.
Братская усыпальница Свято-Пантелеимоновского монастыря
В 1821 г. император Александр I поручил наместнику на Кавказе генералу А. П. Ермолову возобновить храм, но военное положение Абхазии помешало выполнению этого плана. Он был осуществлен при наместнике кавказском великом князе Михаиле Николаевиче, ставшем ктитором храма. Под руководством окружного военного начальника майора Артамона Савельевича Воронова Пицундский собор был восстановлен по первоначальному плану, за исключением устройства в иконостасе вместо девяти арок семи и снятия северного, южного и западного притворов. Торжественное освящение главного придела с наречением в честь и память Успения Пресвятой Богородицы совершил 27 сентября 1869 г. епископ Имеретинский и Абхазский Гавриил. Позднее на хорах был устроен придел во имя св. Иоанна Златоуста, архиепископа Константинопольского. Вскоре же после возобновления правительственные власти предложили братии Киево-Печерской лавры занять Пицундский храм и открыть при нем монастырь, но согласия не получили. Затем такое же предложение было сделано Троице-Сергиевой лавре, которая в начале 1870-х гг. распорядилась открыть в Пицунде монастырь, выслав для этой цели архимандрита Феофила в качестве настоятеля обители, а также иеромонаха, иеродиакона и двух послушников. В результате Русско-турецкой войны 1877–1878 гг. инокам пришлось оставить монастырь, и возобновлен он уже не был. Храм опять оказался пустым, без икон и церковной утвари, что продолжалось около восьми лет[178].
В 1885 г. по указанию императора Александра III Пицундский храм был присоединен к Ново-Афонскому монастырю, и началось внутреннее возобновление собора. С Афона, из Свято-Пантелеимоновской обители были посланы иконы, различные церковные принадлежности для богослужения, утварь, а также несколько человек братии[179]. Кровля храма была покрыта вновь, сделана временная колокольня, восстановлены полуразрушенные здания братских келий и т. п., внутри собор по возможности украсили. 3 сентября 1885 г. состоялось торжественное освящение восстановленного Успенского храма, которое совершил прибывший из Тифлиса (Тбилиси) экзарх Грузии, архиепископ Карталинский и Кахетинский Павел. На торжестве присутствовали: главнокомандующий гражданской частью в Кавказском крае генерал-адъютант А. М. Дондуков-Корсаков, другие административные лица Тифлиса и Сухума, жители Абхазского побережья, а также прибывшие в Ново-Афонский монастырь из разных мест России богомольцы. В тот же день игумен Ново-Афонского монастыря о. Иерон получил из Боржоми от ктитора вновь освященного храма великого князя Михаила Николаевича приветственную телеграмму: «Приветствую вас и братию с освящением возобновленного древнего Пицундского храма, искренне радуюсь счастливому событию и надеюсь, что оно послужит к упрочению христианства в Абхазии. Михаил»[180]. С этого времени в Пицундском храме снова началось богослужение.
После возобновления собора новоафонская братия начала предпринимать шаги к возвращению в него древней досточтимой святыни — чудотворной иконы Божией Матери Пицундской, находившейся в Гелатском монастыре вблизи Кутаиси. Ее возвращение в восстановленный храм, согласно распространенному мнению, составляло залог его процветания. В частности, один из ктиторов Руссика А. Н. Муравьев в своей книге «Грузия и Армения» приводил слова об этой иконе владетеля Абхазии князя Михаила Шервашидзе: «Если когда-либо восстановится опять опустевший храм Пицунды и туда возвратят нашу священную икону, то я могу вас уверить, что все мои подданные обратятся к христианству, ибо они до сих пор уважают святое место, даже и магометане. Сама вера начала падать в наших пределах с тех пор только, как унесли оттуда Пицундскую Божию Матерь»[181]. После революции 1917 г. Пицундский собор был закрыт, и в настоящее время в нем размещается концертный органный зал.
Ново-Афонский монастырь создавался на добровольные пожертвования. Особенно значительный вклад внести братья игумена Руссика о. Макария тульские купцы Сушкины. В 1875–1879 гг. они вложили в Тульский общественный банк в обеспечение Ново-Афонской обители 30 770 рублей. Кроме того, Иван Иванович Сушкин послал в Ново-Афонский монастырь на его обустройство в 1875 г. 10 тысяч рублей, а в 1879 г. еще 10 тысяч[182]. В 1880–1900-е гг. Ново-Афонский монастырь ежегодно снабжался субсидией Руссика в размере 25 тысяч рублей, причем в эту сумму не входили строительные расходы. Так, к 1886 г. на строительство Ново-Афонского монастыря поступило 273,4 тысяч рублей разных пожертвований, большей частью через Московское подворье Руссика[183].
Эти значительные суммы позволили продолжить строительство. После завершения работ в нижней (приморской) части обители иноки приступили к возведению ее верхней (нагорной) части, желая устроить монашескую жизнь подальше от моря и всякой мирской суеты. В 1883-м — марте 1896 г. в верхней части были возведены монастырские корпуса с несколькими храмами. В центре западного корпуса была построена 50-метровая колокольня с часами — даром императора Александр III. Под колокольней устроили монастырскую трапезную, стены которой, как и в маленьких церквах, были расписаны фресками, выполненными известными волжскими мастерами — братьями Оловянниковыми.
Главным сооружением монастыря являлся собор во имя великомученика Пантелеймона. При его закладке в 1888 г. присутствовали император Александр III, императрица Мария Федоровна и наследник-цесаревич Николай Александрович. Император преподнес в дар монастырю музыкальные куранты для колокольни, в честь Александра III и Марии Федоровны был отлит малый колокол. Позднее на месте встречи царя и настоятеля монастыря была построена часовня, а тропу, по которой Александр III прошел от храма св. ап. Симона Канонита до обители, монахи обсадили кипарисами и назвали «царской аллеей».
Помолившись в обители, посетив пещеру св. апостола Симона Кананита и осмотрев монастырское хозяйство, императорская семья отплыла на собственной яхте в Новороссийск. При возвращении из этого путешествия на Александра III было совершено неудачное покушение. В благодарность за избавление от опасности император подарил Ново-Афонскому монастырю электростанцию и паровоз, который использовали для транспортировки древесины с высоких гор, окружающих обитель, по узкоколейной железной дороге. Этот исторический паровоз и сегодня является одной из достопримечательностей Нового Афона[184].
Величественный пятикупольный Пантелеимоновский собор был построен в 1888–1900 гг. в неовизантийском стиле в центре четырехугольника, образованного корпусами монастыря. На протяжении своего существования собор оставался крупнейшим культовым сооружением Абхазии: высота его центрального купола составляла 40 метров, длина храма — 53,3 метра, ширина — 33,7 метров. В соборе были устроены четыре придела, его внутренние стены были богато расписаны в 1911–1914 гг. мастерами из села Палех Владимирской губернии и группой московских художников под руководством Н. В. Молова и А. В. Серебрякова. Они выполнили фрески в голубых, коричневых и золотистых тонах, что было не очень характерно для того времени. В ряде случаев на фресках сознательно допустили отходы от канонов иконописи, что особенно заметно в изображении Марии Магдалины, которое, по некоторым сведениям, выполнил известный русский художник М. В. Нестеров, а также в сцене Страшного суда у центрального входа неизвестного мастера. Стенные росписи Пантелеимоновского собора интересны и тем, что они являются одним из последних памятников русской дореволюционной церковной иконописной школы, аналогов которому нет. Кроме того, храм по замыслу архитектора должен был стать законодателем нового направления в церковном зодчестве, так как в нем четыре боковых главы расположены не по диагонали, как это было принято в классической русской архитектуре, а по осям пространственного креста, что, по мнению создателей, сближало облик Пантелеимоновского собора с традициями греческого зодчества. В храме могли одновременно находиться более трех тысяч человек. 28 сентября 1900 г. состоялось торжественное освящение главного престола Пантелеимоновского собора, на которое собралось более 20 тысяч паломников.
Всего в обители, в значительной степени трудами братии Руссика, были устроены восемь храмов: во имя св. апостола Андрея Первозванного, в честь Афонских преподобных отцов, во имя мученика Иерона, в честь иконы Божией Матери «Избавительницы», Покрова Пресвятой Богородицы, св. апостола Симона Кананита, надвратный храм Вознесения Господня и Пантелеимоновский собор, а также две часовни.
С 1880-х гг. в Ново-Афонском монастыре паломникам предоставляли кров, еду, обувь, одежду и даже, если на то была необходимость, деньги на обратную дорогу. Кроме того, братия постоянно раздавала малоимущим местным жителям бесплатные медикаменты и продукты питания[185]. Монастырь был важным центром просветительской деятельности на Кавказе, он не только распространял издания Руссика, но и сам выпускал духовно-нравственную литературу, а также имел свою переплетную мастерскую. В 1888 г. было устроено совместное подворье Ново-Афонского и Свято-Пантелеимоновского монастырей в Санкт-Петербурге, насельники которого тоже занимались просветительской деятельностью. В подворских зданиях располагались иконописная мастерская с лавкой и книжный церковный магазин, в котором продавались все основные издания Руссика.
Многие святыни монастыря были принесены с Афона. Так, в начале 1882 г. император Александр III через год после кончины (от рук террористов-народовольцев) своего отца императора Александра II подарил Руссику образ Спасителя из кабинетных икон почившего государя, в дальнейшем эта икона была отправлена на Новый Афон[186]. В 1884 г. из Свято-Пантелеимоновского монастыря в Ново-Афонскую обитель доставили чудотворную икону свмч. Харалампия.
Еще одним даром монастырю была чудотворная икона Божией Матери «Избавительница» XVII в., на которой Пресвятая Богородица изображена с сидящим на Ее левой руке Богомладенцем, благословляющим правой рукой и держащим в левой руке свиток. Предание гласит, что эту икону на рубеже XVIII и XIX вв. тщательно скрывал у себя афонский подвижник Констанций Феодул, а потом, перед своей смертью, передал «по наследству» греческому старцу Мартиниану, который прибыл на Афон в 1821 г. Прожив в Свято-Пантелеимоновском монастыре около 20 лет, о. Мартиниан по зову сердца и с согласия игумена отправился путешествовать с проповедями по греческим городам и селам, взяв с собой образ Божией Матери. В 1841 г. жители селения Маврония благодаря стараниям старца молились перед иконой об избавлении от саранчи, из-за набегов которой они несколько лет страдали от неурожая и голода. Свершилось чудо, и через день во всей округе не осталось ни одного вредоносного насекомого. Кроме того, молящаяся перед иконой мать одного умирающего мальчика испросила чудо, благодаря которому ребенок был возвращен к жизни. Отец Мартиниан прожил в Мавронии примерно два года, и за это время хранимая им святая икона прославилась чудесными исцелениями бесноватых и других недужных, которые стали приходить в селение, чтобы попросить у Божией Матери милости пред Ее чудотворным образом. Вернувшись на Афон в родную обитель Руссик, о. Мартиниан вскоре скончался, оставив икону монастырю, где она более 40 лет хранилась и привлекала к себе много паломников. В 1889 г. по решению игумена Свято-Пантелеимоновой обители о. Макария, единогласно одобренного братией, чудотворную икону Божией Матери отправили с посланцами на Новый Афон в Россию, чтобы она «проливала чудодейственный свет на людей русских православных» в недавно отстроенном Симоно-Кананитском монастыре. После того как 20 июля 1889 г. образ был принесен на Новый Афон и совершено первое празднование в его честь, буря выбросила на берег у монастыря более тонны рыбы[187].
7 августа того же года игумен Русскика о. Андрей написал дарственную грамоту о дарении этого образа, заверенную 7 сентября на Новом Афоне[188]. В Ново-Афонской обители икона остается до сих пор, избежав все постигшие Российское государство превратности судьбы. В настоящее время эта покрытая позолоченной ризой с эмалью икона вставлена в другую икону большего размера, на которой ее держат в руках изображенные в полный рост св. ап. Симон Кананит и св. вмч. Пантелеймон. Из Свято-Пантелеимоновского монастыря на Новый Афон также доставили чудотворный крест с частицей Древа Животворящего Креста Господня.
К 1890 г. число насельников Ново-Афонского монастыря достигло 127 человек, причем значительная часть из них приехало с Афона. Так, согласно архивным документам в 1876–1897 гг. из Свято-Пантелеимоновского монастыря в его «отрасль» на Кавказе прибыли 173 инока (из них к 1898 г. 93 выехали обратно и 20 умерли)[189]. Благодаря покровительству императора Александра III в конце XIX в. Ново-Афонский монастырь стал одним из самых известных и процветающих в Российской империи. В связи с этим оказалось возможным создание его подворья в столице, которое в то же время было и подворьем Свято-Пантелеимоновского монастыря.
В конце XIX — начале XX в. подворья и представительства Ново-Афонского монастыря были устроены в Санкт-Петербурге, Новороссийске, Туапсе, Ейске, Пицунде, Сухуме и в высокогорном селе Псху. В частности, в городе Сухуме брат игумена Макария Иван Иванович Сушкин 29 марта 1876 г. купил у подполковника А. И. Чудинова деревянный дом с участком площадью 2024 кв. сажени по адресу: Михайловская наб., 6, а 18 февраля 1880 г. приобрел у прусского подданного К. Гельтцера там же соседний участок. В 1883 г. И. И. Сушкин подарил всю эту недвижимость Руссику, и вскоре в ней было устроено Сухумское подворье Ново-Афонского монастыря[190].
Монахи построили в Новом Афоне грузопассажирскую пристань, были устроены канатные дороги на вершины Иверской и Афонской гор. Большинство путешественников добирались до монастыря по воде — у берега они пересаживались на гребные монастырские лодки, а затем пешком с молитвой шли в гору. От пристани к монастырским воротам вела вымощенная камнем дорога, украшенная пирамидальными кипарисами. На горном уступе, рядом с которым стоял храм св. ап. Симона Кананита, монахи устроили искусственный водопад. Для приезжающих паломников была открыта странноприимница вблизи моря, пристроенная к древней оборонной башне XI в. Ежегодно Ново-Афонскую обитель посещали тысячи паломников.
ebooksa