В первые годы эмиграции в Королевстве сербов, хорватов и словенцев владыка Гавриил проживал в монастырях Бешеново и Гргетег, в которых занимался гармонизацией сербских церковных напевов. Несколько лет он состоял законоучителем и регентом в Харьковском девичьем институте (Нови Бечей) и русско-сербской девичьей гимназии (Великая Кикинда), где в 19261928 гг. написал ряд гармонизаций для женского хора. Являясь специалистом по истории православной литургики, богослужебному уставу, владыка изучал церковное пение и писал духовные сочинения. Он часто чинодействовал в русском храме Пресв. Троицы в Белграде. Вокруг себя архиепископ объединил группу студентов богословского факультета, составлявших ядро левого клироса данного храма. Этот кружок певчих, в который входили Л.И. Маслич, А.Ф. Синькевич, В.В. Тарасьев и И.А. Гарднер, архиерей приобщил и обучил пению Киево-Печерской лавры и Московского Синодального хора. Владыка Гавриил состоял членом Архиерейского Синода Русской Православной Церкви Заграницей и 13 мая 1930 г. был возведен в сан архиепископа. В последние годы он жил на покое в монастыре Шишатовац на Фрушской Горе[979].
Другой духовно-музыкальный деятель – епископ Сумский Митрофан (в миру Николай Иванович Абрамов; 1876–1944), окончил Казанскую духовную академию, служил епархиальным миссионером Волынской епархии (1904–1915) и после принятия монашеского пострига был хиротонисан во епископа (1916). Сначала он эмигрировал в Болгарию, но вскоре был принят в клир Сербской Православной Церкви (1922). Владыка служил настоятелем сербских монастырей св. Стефана и св. Романа, а затем – монастыря Раковица вблизи Белграда (1922–1933). Являясь знатоком церковного устава и пения, он создал при монастыре Раковица школу церковного пения. Позднее владыка Митрофан был назначен настоятелем известного сербского Высоко-Дечанского монастыря и являлся там начальником Духовного училища («Монашка школа»). В 1937 г. его наградили югославским орденом Св. Саввы 2-й степени.
Выдающимся знатоком церковного пения был Иван Алексеевич Гарднер (в монашестве Филипп, 1898–1984). Посещая русские монастыри, он с раннего детства проявил любовь и интерес к древним церковным распевам. Еще будучи студентом Московского императорского лицея, И.А. Гарднер изучал богослужебное пение у старообрядцев и в московских храмах, сохранивших традицию исполнения старых песнопений, собирал ноты. Осенью 1920 г. он эмигрировал из Крыма, в дальнейшем окончил богословский факультет Белградского университета (1928) и Высшее музыкальное училище по классу сербского церковного композитора и музыковеда К. Манойловича, повышал свои знания в литургике и церковном пении у архиепископа Гавриила (Чепура). В 1927–1931 гг. Иван Алексеевич был преподавателем и регентом в Цетиньской духовной семинарии, где перевел на церковнославянский язык литургию апостола Иакова и написал руководство к ее служению. В 1931 г. И.А. Гарднер принял монашеский постриг, покинул Югославию и отправился в Карпатскую Русь, а с 1934 г. – на Святую Землю. В 1937 г. иеромонах Филипп возвратился в Европу, в 1942 г. был хиротонисан во епископа Потсдамского, но в 1946 г. – лишен сана. В дальнейшем он преподавал историю церковного пения в Мюнхенском университете (с 1954 г.), защитил докторскую диссертацию по демественному пению (1966)[980]. И.А. Гарднер был духовным композитором, автором трудов о церковном пении и богослужении[981].
Музыковед, композитор, церковный регент Юрий Иванович Арбатский (1911–1963) учился в консерваториях Праги и Лейпцига. После прибытия в Югославию он в 1933–1935 гг. состоял регентом хоров в городах Лесковац и Сремски Митровицы, преподавателем в музыкальной школе «Станкович» (Белград), а с 1935 г. был регентом и органистом католического костела в Белграде и регентом знаменитого Первого белградского певческого общества. Основной его деятельностью было собирание, фонографическая и нотная запись фольклора балканских народов. С 1942 г. Ю.И. Арбатский являлся сотрудником Славянского института в Праге, в котором изучал музыкальную часть архива, защитил докторскую диссертацию по музыковедению. С 1950 г. он был «церковным музыкантом» и управляющим фольклорной коллекцией библиотеки Ньюбэрри в Чикаго, с 1961 г. – профессором славистики в Ютика колледж университета в Сиракузах. Ю.И. Арбатский был автором ряда симфонических и камерно-инструментальных сочинений, а также книги «Этюды по истории русской музыки». В 1930-е гг. его музыковедческие работы публиковались в югославской периодике[982].
Одним из самых выдающихся русских регентов в Югославии был Евгений Прохорович Маслов (?-1953), профессиональный музыкант с большим опытом, накопленным еще в России. Он возглавлял хор сербской церкви Успения Пресвятой Богородицы в г. Земуне. Позднее М.М. Родзянко так охарактеризовал его личность и творческое кредо: «Евгений Прохорович около 60 лет славил Господа в песнопениях, которым искусно и со вкусом придавал необыкновенную гармонию. Он говорил, что служба Божия – это дивная симфония, где все должно гармонировать, и возгласы священнослужителя, и пение хора. Эта симфония поднимает молитвенное настроение, молящийся своими мыслями уходит ввысь к Богу, и всякое ныне житейское отложим попечение – претворяется в действительность. Евгений Прохорович удивительно умел придать хору ту музыкальность, которая эту симфонию создает. Его хор в Белграде был самый лучший. Концерты, на которых он выступал, собирали громадное количество слушателей и пользовались большим успехом. В торжественные дни Масловский хор приглашался всегда Сербским Патриархом, который его очень ценил. Одной из отличительных черт в хоровом пении у Евгения Прохоровича было, что все слова молитвенных песнопений были отчетливо слышны с правильной фразировкой и ударением. Особое внимание он обращал всегда на старинные русские напевы, и многое из обиходного пения исполнялось знаменным распевом с самой тщательной отделкой»[983].
Именно этот хор Успенской церкви под руководством Е.П. Маслова отпевал убитого в 1934 г. югославского короля Александра I и провожал его в последний путь в храм-усыпальницу в Опленце[984]. В середине 1930-х гг. Евгений Прохорович вместе с хором был приглашен в русскую Свято-Троицкую церковь, где оставался регентом до 1944 г. Еще работая в сербских храмах, Маслов со своим хором выезжал на гастроли в другие города, часто давал концерты в Белграде и Земуне. Во всех трио он лично пел партию второго тенора.
Хормейстер, преподаватель музыки и духовный композитор Алексей Васильевич Гриньков (1893–1966) с 1912 г. учился в Московской консерватории, но не закончил ее из-за начавшейся войны. Он проявлял особый интерес к православному духовному пению, был приверженцем новой московской композиторской «школы Синодального училища» и считал себя учеником А.Т. Гречанинова. В начале 1920 г. А.В. Гриньков эвакуировался из России, в марте – мае 1920 г. управлял русским мужским хором в Салониках (Греция), а с ноября 1920 по октябрь 1921 гг. – мужским хором в русском лагере Тузла (Турция), с октября 1921 г. по апрель 1923 г. состоял регентом русского посольского храма в Буюк-Дере (вблизи Константинополя). С апреля 1923 г. по июль 1925 гг. он преподавал пение и музыку в английском колледже на турецком острове Протии, в 1925 г. переехал в Королевство сербов, хорватов и словенцев и поселился в г. Земуне. С 1925 по 1929 гг. А.В. Гриньков работал преподавателем по классу теории музыки в частном земунском музыкальном училище Антонины Хростицкой, одновременно состоял регентом хора местной русской церкви свв. Архангелов Михаила и Гавриила. Очень скоро смешанный церковный хор под его управлением достиг высокого исполнительского уровня и стал считаться одним из лучших русских хоров в Сербии, давая духовные концерты в столице и других городах.
С марта 1929 г. Алексей Васильевич являлся регентом русского хора при сербском храме Вознесения Господня в Белграде – одного из лучших в стране, который он назвал «Славянский». С этим хором он принимал участие в торжественных богослужениях: перезахоронении останков генерала П.Н. Врангеля (1929), погребении убиенного короля Александра I Карагеоргиевича (1934), почивших Первоиерарха РПЦЗ митрополита Антония (Храповицкого) (1936), Святейшего Патриарха Сербского Варнавы (1937) и даже выезжал на гастроли за границу. Одновременно А.В. Гриньков состоял регентом хорватского певческого общества «Томислав» в Земуне (19301944) и дирижером украинского художественно-драматического общества в Белграде (до 1941). В 1935/36 и 1937/38 учебных годах он преподавал пение в белградской русско-сербской мужской гимназии. Обладая абсолютным слухом, Алексей Васильевич подрабатывал и как настройщик роялей в Белградской опере (1937–1940). А.В. Гриньков занимался не только аранжировками, но и сочинением собственных духовных песнопений[985].
Говоря о выдающихся русских регентах духовной музыки в Белграде, нельзя не упомянуть профессионального музыканта и блестящего руководителя многих хоровых коллективов Александра Артемьевича Залиева (1898-?), который, правда, больше внимания посвящал педагогической работе в консерватории и музыкальных училищах, чем практической работе с церковными хорами. Дольше всего он управлял хором в соборном храме св. Архангела Михаила («Первое белградское певческое общество») и в храме Покрова Пресвятой Богородицы. Самое любимое его детище, которому он отдал почти 20 лет жизни, был огромный хор художественной самодеятельности почтовых служб «Джока Павлович», который он поднял на высокий профессиональный уровень, так что хор мог выезжать на гастроли и по Югославии, и за границу.
Регент Виктор Харитонович Щербаков руководил одним из первых русских хоров – при сербском храме св. ап. Марка в центре Белграда, в который входили солисты: Сусанна Белубекова, Татьяна Мазыкина, Ольга Ольдекоп, Сергей Опоков и Николай Денисенко. Когда во время Второй мировой войны храм св. Марка сгорел, В.Х. Щербаков перешел в церковь Покрова Пресвятой Богородицы, где до него были регентами Леонид Базилевич, Степан Гущин и Александр Залиев. Хор Щербакова и дальше по высокому уровню исполнения был среди лучших в белградских храмах, но из русских эмигрантов в нем остались только Вадим Босанько и Александр Масевро, так что Виктор Харитонович в день храмового праздника и для духовных концертов приглашал певчих из хора русского Свято-Троицкого храма. Последний хор В.Х. Щербаков был в белградской церкви св. Лазаря[986].
Николай Владимирович Капустин (1876–1930) был первым регентом Сербского крестьянского певческого общества в Сомборе. В характеристиках этого русского эмигранта отмечалось: «Благодаря его деятельности Общество достигло большого успеха и, укрепив свой фундамент, поднялось на высокий уровень исполнительства. Ни одно из подобных Обществ не было с ним на равных. Свои достижения оно подтвердило на слетах певческих обществ в Сомборе, в 1926 и 1930 гг. С кончиной господина Капустина, не отыскав ему достойную замену, Общество было вынуждено прекратить свое существование… Свой самый плодотворный период работы Сомборское певческое общество ремесленников (возникшее в 1892 г.) относит к первым годам после мировой войны. Так продолжалось до 1930 г., когда его постиг удар – кончина энергичного, прилежного, способного регента, Николая Капустина, создавшего и богатое собрание нот. Смешанный хор, состоявший из 60 певчих, регулярно пел в местных православных храмах»[987]. Н.В. Капустин скончался в Сомборе, где и был похоронен.
Музыкальный педагог и композитор Павел Никифорович Чекалов, окончивший одну из российских консерваторий, в 1921 г. поселился в Белой Церкви, где в 1921–1932 гг. преподавал в гимназии музыку – хоровое пение, пение по нотам и игру на инструментах, был регентом хора и дирижером оркестра. С 1921 г. он также состоял регентом Сербского певческого общества, с которым ездил и давал концерты по многим городам, был одним из основателей и регентов Русского певческого общества (1921), регентом и дирижером духового оркестра при Русском кадетском корпусе (1921–1928), регентом немецкого Gewerbe Gesang Verein (1921–1924), основателем частной музыкальной школы (существовавшей в 1921–1931 гг.). П.Н. Чекалов сочинил несколько вокальных и инструментальных сочинений, в том числе симфонию на мотивы сербских народных песен. В 1932 г. он переехал в Мостар, где также работал регентом.
Музыку и пение в Белой Церкви также преподавал бывший полковник русской армии Василий Александрович Тимофеев. Он был преподавателем музыки, регентом хора и дирижером духового оркестра при Русском кадетском корпусе (1923–1929), регентом хора при немецком Musikverein (1924–1928), преподавателем теории музыки, регентом хора и дирижером камерного оркестра в сербской гимназии (1932–1936). До 1936 г. В.А. Тимофеев часто устраивал концерты со своими коллективами.
Среди русских эмигрантов, которые в 1918–1945 гг. внесли заметный вклад в популяризацию православной церковной хоровой музыки в Югославии, был Павел Александрович Фигуровский (1889–1959), сын священника, выпускник Московского коммерческого училища и есаул Кубанского казачьего войска. Поселившись в Нови Саде, этот знаток православных духовных песнопений состоял регентом ряда местных церковных хоров. На протяжении 15 лет П.А. Фигуровский был регентом Новосадского певческого общества ремесленников «Невен» (1921–1936), художественным руководителем церковно-хорового отдела Музыкального общества, вторым регентом церковного хора кафедрального собора св. Георгия Победоносца. Он также собрал значительную коллекцию нот церковных сочинений, благодаря которой существенно обогатился репертуар новисадских церковных и светских хоровых коллективов. На торжествах 200-летия новисадского Успенского храма (1936) его хору «Невен» поручили петь на богослужении, что свидетельствовало о высоком художественном уровне, достигнутом этим русским регентом. В конце 1920-х-1930-х гг. П.А. Фигуровский считался самым крупным специалистом в области церковного хорового пения в Нови Саде[988].
В пяти сербских духовных семинариях были регентами русские эмигранты: Василий Анисенко – в Призрене (1920–1921); Борис Волобуев – в Сремских Карловцах (1920–1938); Иван Гарднер – в Цетинье (19271931); Степан Гущин – в Призрене (1921–1941) и Белграде (1941–1944); Сергей Муратов – в Сремских Карловцах (1932–1941); Сергей Наумов – в Битоле (1931–1941). Все они преподавали церковное пение, хоровое пение, пение по нотам или теорию музыки и управляли хором семинаристов. Эти хоры не только пели на богослужениях в местных храмах, но и готовили концертные программы, с которыми выступали на торжественных и юбилейных мероприятиях, при визитах в город церковных иерархов и государственных деятелей. Особенно ответственными для регента и хористов были выступления в день празднования св. Саввы, первого сербского архиепископа и просветителя (27 января н. ст.). Помимо государственного гимна и гимна этому святителю, хор обычно исполнял сербские песнопения и духовные концерты русских авторов[989].
Василий Анисенко (?—1921) одним из первых русских педагогов был принят в Призренскую духовную семинарию. Как преподаватель церковного пения, он сразу приступил к созданию в городе смешанного церковного хора. В очень короткий срок певчие разучили песнопения св. литургии. Встреча новоназначенного епископа Михаила (первого сербского иерарха, избранного после включения этих районов в состав Королевства сербов, хорватов и словенцев) прошла особенно торжественно. Однако уже в июне 1921 г., после выпускных экзаменов, В. Анисенко скончался в Призрене. Его искренне оплакивали горожане и ученики всех учебных заведений, выражая свою благодарность первому регенту церковного хора[990].
Степан Георгиевич Гущин (1888–1970) окончил историко-филологический факультет Киевского университета (1912) и Киевскую консерваторию (1915). В 1920 г. он эмигрировал в Королевство сербов, хорватов и словенцев и поселился в г. Панчево, где стал регентом Панчевского певческого общества и возникшего там хора русских беженцев. По личному желанию и распоряжению сербского епископа Михаила, С.Г. Гущин с сентября 1921 г. был преподавателем и регентом в Призренской семинарии и в дальнейшем 20 лет преподавал там пение и русский язык. Одновременно он был многолетним регентом церковного хора и Призренского певческого общества «Царь Урош». В первые дни оккупации в 1941 г. Призрена итальянцами его укрывал у себя местный турок, помогший бежать в Белград. Все военные годы Степан Георгиевич преподавал пение в Духовной семинарии св. Саввы, являлся регентом Первого белградского певческого общества и церковного певческого общества «Покров Пресвятой Богородицы» при Покровском храме[991].
Борис Георгиевич Волобуев (1890–1980) окончил Киевскую духовную академию (1915) и с 1920 г. проживал в Королевстве сербов, хорватов и словенцев. В Карловацкой духовной семинарии он преподавал историю Христианской Церкви, общую историю, церковное пение и пение по нотам, состоял регентом хора семинаристов. Этот хор регулярно пел на богослужениях в кафедральном храме свт. Николая Чудотворца. Бывшие семинаристы и карловчане долго помнили замечательные духовные концерты под управлением Бориса Волобуева, на которых исполнялись не только сложные музыкальные сочинения сербской и русской церковной классики, но и популярные русские народные песни. Один из бывших семинаристов вспоминал: «Говорили, что хор семинарии св. Саввы в Сремски Карловцы в 19271933 гг. был лучшим мужским хором на Балканах! Он состоял из более чем 80 молодых хористов. Мы исполняли замечательные сочинения русских композиторов – Бортнянского, Ломакина, Алябьева, Кабанова, Туренкова, Дудника, Мясникова и многих других, а из наших – Мокраняца, Боберича, Биничкого, Котура, Станковича, Топаловича»[992]. В 1933 г. Б.Г. Волобуев принял священнический сан. В октябре 1938 г. он был переведен в Битольскую духовную семинарию, где до ее закрытия с началом войны (1941) преподавал Новый Завет. В тяжелые для Сербской Церкви послевоенные годы, уже находясь на покое в сане протоиерея, о. Борис служил настоятелем прихода в деревне Умка, близ Белграда.
Сергей Матвеевич Муратов (1893–1945?) по назначению Министерства просвещения и вероисповедания прибыл из Суботицы в Сремски Карловцы в 1932 г. На новом месте он не только совмещал преподавательские должности в двух учебных заведениях: сербской православной великой гимназии, в которой преподавал теорию музыки и хоровое пение, и Духовной семинарии св. Саввы (преподавал церковное пение и теорию музыки), но и состоял регентом хоров гимназистов и семинаристов. Сергей Матвеевич был женат на венгерке, бывшей оперной певице. После освобождения Сремских Карловцев от оккупантов, в октябре 1944 г., во время пребывания там отрядов советской армии, С.М. Муратов исчез. Существует версия, что он был арестован органами НКВД и расстрелян[993].
Сергей Михайлович Наумов с 1931 г. преподавал в Битольской духовной семинарии не только церковное пение и теорию музыки, но и еще целый ряд предметов: педагогику, психологию и логику, моральное богословие, греческий и русский языки, историю философии, общую историю. Одновременно он состоял регентом хора семинаристов, детского хора при семинарии, русского церковного хора (совместно с Григорием Кошевым), несколько лет был библиотекарем местной русской библиотеки. В летописи семинарии отмечены два концерта, состоявшиеся в актовом зале: «День русской славы», 28 июля 1935 г., в праздник святого равноапостольного князя Владимира, когда с русским репертуаром выступило три хора: русский церковный, югославско-русский и хор певческого общества «Каймакчалан», и второй духовный концерт, состоявшийся 25 января 1938 г. В этот день, помимо других произведений, хор семинаристов и детский хор исполнили сочинения композитора А. Гречанинова и самого регента, С.М. Наумова, – «Воспряни, душа» и «Царице Небесная»[994].