Картина Рима другая! Повторяю: другая она, начиная после Императора Комоды, который завершил династию Антонинов. После того, как погиб Марк Аврелий, в большой тоске и в горе своей души, и убили его сына — этого идиота сумасшедшего, Император Комода закрыл династию Юлиев Клавдиев — это был уже финал II века. Уже дальнейшие Императоры все распустились, расшнуровались. Им нужны были только деньги. Началась коррупция, случилось то, о чем замечательно пишет Бродский в своей пьесе «Мрамор», когда в одной камере сидит римлянин и, так называемый, новый римлянин. И вот отношение этого старого, настоящего римлянина и нового. Там это совершенно грандиозно описано. Пришли новые люди, пришли новые деньги, пришла другая армия, пришли другие чиновники, пришли вольноотпущенники к власти и — фьють. А что было делать? Выход был другой? Никакого другого выхода не было. Это закон.
Эти законы замечательно описаны Львом Николаевичем Гумилевым, как фазы этногенеза. Вот его все ругают. Такой, да сякой. А Лев Николаевич был величайшим ученым и мудрецом. Он хоть что-то предложил. А предложил он рассмотреть некие закономерности. И эти закономерности у него в основном построены на той связи, которую обычно историки опускают. Потому что историки не имеют связей, а он берет историю, как он говорил сам — юридическую: такой-то царь, в такой-то год, пришел, увидел, победил. Пришел и разгромил. Пришел, тяпнул, хапнул, ушел, оставил, не оставил, сжег, женился, влюбился. И он соединяет историю юридическую с историей землепользования и показывает, как это связано друг с другом и имеет прямую связь. Поэтому у него возникают необыкновенно любопытные законы и закономерности.
Например, у него есть статья, которую я всем советую прочитать. Она об этногенезе и называется «Кто разрушил Вавилон». И он показывает это. А никто его не разрушал. Нарушилась связь. Нарушилась связь между теми, кто распоряжается страной и землей. Вот, к примеру, был водопровод в Вавилоне. Все было замечательно, все цвело, пахло и росло. Но пришли люди и сказали: «Не надо этот водопровод, давайте водопровод с гор проведем». Но это были люди другие, которые не знали этой земли. Они провели с гор водопровод. И началось — сель, засаливание земель. Довольно быстро все превратилось в пустыню. И реки трогать нельзя и поворачивать их не надо. И он потрясающе описывает всю эту историю.
Когда одному нашему красавцу с бровями пришла в голову мысль повернуть реки, я сразу сказала: «Ну, поздравляю, наконец-то. Вот и эта фаза наступила». Хорошо, что Астафьев сказал: «Сожгу себя на площади». Он понимал, что этого делать нельзя.
В дни моей молодости, молодые люди (а у каждого поколения есть свои хоровые песни) пели одну замечательную песню. Мы, как люди у Босха, пели хором под гитару. И у нас была какая-то необыкновенная песня, возбуждавшая нас, потому что была эпоха такой необыкновенной увлеченности физиками-теоретиками. У меня у самой был муж физик-теоретик и я знаю, как это было модно, а песню пели так: «Это наши физики на парте, раскрутили шар наоборот». Так что — тяжелые воспоминания.
То, что я вижу сейчас, даже анализировать не надо, надо просто читать Льва Николаевича Гумилева. К сожалению, читаю его я. Ну, может еще два-три человека. Вот это плохо. А я бы хотела, чтобы его многие прочитали, но читая, все-таки поняли, что они читают. А то люди читают и не понимают.
Опять «Анну Каренину» поставили в виде балета. Ну, что поделать… Меня сегодня спрашивают по телефону: «Почему ты вчера не была на премьере балета „Анна Каренина“?» Я говорю: «Да близко не подойду я к этому балету. У меня книжка есть, зачем мне ходить на балет?» Я уже смотрела во МХАТе, у Сережи Соловьева. Хватит. Сколько можно издеваться и таскать старика за бороду?! И так его волочат, и этак. Ну, сколько можно?
К очень интересному мы подходим моменту. Вы понимаете, почему я перескакиваю? Я перескакиваю, потому что у нас нет времени. У нас с вами всего два занятия — это, следующее и еще одно.
Итак, я подхожу к одному моменту. Запомните раз и навсегда. Темы: КТО, ОТКУДА ВОЗНИК — лучше не касаться. Но есть одно интересное замечание: почему-то всё возникает в пещере. Младенец, где родился? В пещере. Но есть же объяснение этому. Ну, бедные люди, не могли себе в Вифлееме пристанища найти, нашли в овине, в пещере. Была перепись населения. Подумаешь, там осел, да вол. Откуда дети рождаются? Из пещеры. И что интересно, сам Зевс родился в пещере, на Крите. Его мамаша туда спрятала от ревнивого супруга. Хотите посмотреть пещеру? Пожалуйста.
Вы в Вифлееме можете увидеть пещеру? Да сколько угодно! Вон, очередь какая стоит. Да не может быть! Да! Вот тут. А это когда было, когда Зевс родился? И она сохранилась? Сохранилась.
Потому что пещера — это всегда тайна. Поэтому все рождается в пещере.
Когда мой покойный, дорогой и любимый Тонино Гуэрра задумал памятник Андрею Арсеньевичу Тарковскому, он делал его в пещере. Закрыл наглухо двери и сказал: «Там тайна». И там, правда, тайна. Нам еще надо немного пожить — лет десять и снова фильмы посмотреть. Многое чего увидим, что сейчас не замечаем.
Возрождение есть пещера. Поэтому, всякий момент рождения — это тайна. Это очень интересно, что первые росписи, какие только мы знаем, они тоже находятся в пещерах на Пиренеях. Господи, да кто их там написал, когда? Может хоть один человек или один теоретик ответить на вопрос: «А что такое пещера?» Нет, никогда.
Есть еще один момент. Подземелье. Андеграунд. Все зарождается в пещере и в андеграунде. Вот никто не может сказать, как родился в этой пещере Христос. Родился и родился. Всё знаем и ничего. А самое главное, мы не знаем, как зародилось христианство. Господи, сколько теорий.
Есть ортодоксальная теория. Она прописана во всех учебниках. Зачем мне вам ее повторять? Но есть и масса других. Например, Кумранские рукописи.
Кумранские рукописи
А что с ними делать? Они подлинники? Подлинники. Проклятые эти пастухи, чего им было туда лазить! Мутить народам мозги. Уже сказали: «Это кто-то сделал». Интересно, кто? Кто сделал эти, как это называется, фальшакИ? Вот в эти кувшинЫ сунул, запечатал сургучом — еще тем, дореволюционным и туда в пещеру закатал. Ну, что с ними сделать, с кумранскими-то рукописями? С этими ессеями, у которых был Учитель Справедливости? Знаете, что сделать надо? Забыть и не обращать внимания. Кому надо — тот пусть читает, но считаться мы с этим не будем. У нас написана история? Написана. Будем ей следовать. Поэтому этот вопрос такой — сложный.
И тем не менее, какой бы он ни был сложности — факт остается фактом. Христос был или нет? Ну, наверное, что да. Вот теперь послушайте, что я вам расскажу. Значит, я не сторонница диалектики. Просто все, что я рассказываю, свидетельствует о том, что диалектики не существует. Ее просто нет. Она нам нужна для того, чтобы существовала причинно-следственная связь, и чтобы мы могли как-то осмыслять себя и пройденный нами путь. Но, безусловно, существует очень серьезная вещь — это импульсы человеческого сознания. Всё происходит, как написал Арсений Александрович Тарковский «при свете озарения». Импульсы сознания. Меняется сознание человека. Дискретно. Не диалектически, а дискретно.
Посудите сами. Вот я приведу вам простой пример. Партия большевиков. Она где зародилась? Как, что? В подполье или нет? Она зародилась как подполье? Или вы совсем не знаете истории партии большевиков? Только вы не врите мне… Детективы-то все, о чем? Как мы из подполья всем показали, кто мы такие. Но долго-то в подполье сидеть невозможно. Любое подполье, как и пещера — это девять месяцев и потом рожАемся. Они взяли «Аврору» и выстрелили в 17-ом году. И родились.
Так же и христианство. Сидело-сидело в подполье, прошло все мучения подполья, что и большевики. У Ленина сколько было паспортов? Я просто даже и не знаю. Но он, конечно, актер был высочайшего класса. Грим, усы. Надежда Константиновна. Я замечательное интервью ее читала. Моя родственница, жена моего племянника — директор музея Андрея Белого. И она занимается проблемами сознания. Вообще, женщина очень интересная. Она сейчас занимается очень интересными вещами. У Надежды Константиновны спрашивают, а она это интервью приводит в своей книге о Ленине: «Любил ли Владимир Ильич природу?». Надежда Константиновна отвечает, что очень любил природу. Они однажды, в Швейцарии, совершали прогулку по горам и взошли на какой-то холм, и Надежда Константиновна сказала: «Посмотрите, Володя, какая красота!» А он сказал: «А все-таки, какая Плеханов сволочь!» Я не анекдот вам рассказываю. У него перед глазами был только Плеханов.
ebooksa