— Лежите-лежите, товарищ командир, вы тяжело ранены.
— Не пеки меня!
— Добро… А маску необходимо надеть.
— Шут меня дернул объявить о своем ранении! — пожалел Кедрачев-Митрофанов. И начал объяснять лейтенанту-медику: — Понимаешь, хочу проверить, как заменят командира, как справятся.
— Понимаю, но придется полежать. — Врач отошел к малому столику, загремел всякой блескучей мелочью инструментов, расположенных на серебристо-ярком подносе.
Кедрачев-Митрофанов снова привстал:
— Да ты что, всерьез, что ли, будешь колоть-резать?!
— Как положено, товарищ командир, как в боевой обстановке. Максимум приближения — сами требовали.
— Не дури, не дури, доктор!
— Ну, тогда лежите смирно, пока центральный не даст отбоя.
— Вот попал! Сам себе устроил ловушку, — хмыкнул Кедрачев-Митрофанов. Лег, пощипывая густые светло-рыжеватые бакенбарды. Почувствовал — только сейчас вошла в него тревога по-настоящему. Все время, пока подавал команды со своего поста, пока старался выжать из людей максимум энергии, проверяя их знания, находчивость, сметку, — был совершенно спокоен. А сейчас закрались какие-то опасения, почувствовал себя тоскливо и неуютно, будто и в самом деле лодка в сложном переплете. «Раскрутил, что называется, маховое колесо и сам теперь вместе с ним летаю… Одним словом, завелся!» — подумал о себе Кедрачев-Митрофанов.
Он лег навзничь на жестком столе, обтянутом белой простыней, закинул руки за голову, ощутил щемящее чувство заботы о корабле, о людях. Удалось ли проверить, удалось ли сделать все, что намечал? Главное, так ли все будет происходить, похоже ли? Нет, наверняка по-иному. Здесь сам задал себе задачу, а там другие зададут — решай! Непременно все будет не похоже. И течи не те, и пожары хлеще, и радиации иные. Возможно, охватит таким пламенем, от которого и человек и железо рассыпятся в прах.
Захотелось освободиться от забот, полежать бездумно. Закрыл глаза и тотчас же ощутил, будто трое его пацанов прилегли рядом, тычутся под мышки с обоих боков, возятся, словно кутята, толкаются, докучают вопросами.
— Пап, а, пап!
— Да?
— На лодку скоро возьмешь?
— Как вырастете, так и возьму.
— Тю, долго!..
— Раньше нельзя.
— Почему?