— Так вот, — сразу посерьезнел Ермилов, — это вполне реально. Такой урожай будет в самом недалеком времени. И почвы не надо, и солнце — под землей, где-нибудь в выработках шахт.
Ермилов заволновался, выскочил из-за стола, взмахнул руками.
Его рассказ напоминал Клаве какое-то чудесное горение. Вот так бывает темной ночью в лесу. Идет человек чуть ли не на ощупь, спотыкается. А потом вдруг вспыхнет яркий огонь, и человек видит далеко-далеко…
Что-то похожее случилось и с Клавой.
Оказывается, ничего фантастического. Все дело в маленьком приборчике, который должен определять нужное для растения количество питательных веществ, тепла и света. И если всем этим растение постоянно обеспечивать, кормить досыта, как выразился Ермилов, получится сказочный урожай. И никакой зависимости от природы. Все пойдет как на фабрике. Поточное производство зерна…
Когда пришли машины, Клава села в кабину, чтобы ехать на погрузку силоса. Она с горечью думала: «Никакой я не специалист! Так, размазня… Больше думаю о своем, чем о работе. Замуж вот собралась…»
Глава девятая
Хвоев остро воспринимал окружающее, точно видел все впервые. Причиной тому была либо длительная болезнь, либо, быть может, то, что весна крепко, по-хозяйски взяла власть в свои руки.
— Ты особенно не гони, успеем, — попросил Хвоев шофера, а сам, чуть щурясь, посматривал вперед и по сторонам.
Дорога то прижималась к реке, ласковой, впитавшей в себя краски неба и гор, то круто взбегала, ныряла за увал. На лугах и склонах паслись овцы и коровы. Овцы жадно и ловко щипали короткую сочную траву. Толстогубым же коровам молодая трава доставалась как деликатес. Им приходилось пока довольствоваться ветошью — сухой и грубой прошлогодней травой. У коров остро выпирали ребра, и все они еще были захлестаны бурым зимним навозом.
«Ничего, ничего, поправимся», — подумал Хвоев и проводил взглядом уток, которые сорвались со скрытого лозняком плеса.
— Валерий Сергеевич!.. — заволновался шофер.
— Ладно, Миша. Пусть.
Они только что побывали на стоянке Чмы и Бабаха. Там было мирно и даже как-то празднично. Двухлетняя девчушка забавлялась с ягненком у порога заново перестроенной избушки. Тут же лежала крупная, вся в клочьях вылезающей шерсти собака. Она так разомлела под ласковым солнцем, что поленилась вскочить и залаять на приехавших. Лишь на секунду приоткрыла глаз, глянула на Хвоева и опять уснула. Валерию Сергеевичу стало смешно. Он сказал с укором:
— Невыполнение служебных обязанностей. Халатность.
Отара паслась недалеко, и Валерий Сергеевич в сопровождении маленького Эркемена не спеша пошел к ней. Бабах обрадовался Хвоеву. Сам секретарь! Не ко всем он приезжает. Бабах суетился, много говорил, потом совсем некстати бросился заворачивать отару.
— А вот ты слышал, Бабах, овечек силосом кормят?
— Силос? — Бабах, озадаченный, поправил на голове свою меховую шапку. — Нет, товарищ Хвоев. Как она будет кушать силос? Она замерзнет.
— Кормят, Бабах! И мы кормить будем.
Когда они пили в избушке жирный подсоленный чай, Валерий Сергеевич спросил:
ebooksa