Две недели в сентябре

– Кто это был, папа?

– Это, – сказал мистер Стивенс с гордостью, – был мистер Монтгомери.

– Кто такой мистер Монтгомери?

– Очень важный клиент нашей фирмы. Дик почувствовал внезапное облегчение. На одно страшное мгновение он подумал, что незнакомец – руководитель фирмы, который приехал в Богнор, чтобы уволить отца.

– Он очень серьезный предприниматель, – продолжал мистер Стивенс, – и он приглашает нас всех завтра на чай к себе на Олдвик-роуд.

Он сделал паузу и посмотрел на каждого члена семьи по очереди, гадая, как они это воспримут. Миссис Стивенс, которая наблюдала за всем происходящим с террасы “Кадди”, подошла послушать, о чем речь, и нарушила неловкое молчание.

– Это так любезно с его стороны! А существует ли миссис Монт…?

– …гомери? Да-да. Он сказал, что его жена будет дома.

У детей эта новость, разумеется, поначалу вызвала раздражение, но они попытались скрыть его, чтобы не расстраивать отца. Они знали, что придется согласиться, потому что отказ может навредить отцовской карьере: было бы очень опрометчиво отклонять приглашение такого важного клиента. Но первая неделя отпуска уже прошла, часы пролетали все быстрее и поэтому становились все более драгоценными. Завтра они столько всего хотели сделать, а из-за этого глупого приглашения весь день насмарку. Утро пройдет в волнениях, первую половину дня займут сборы – надо будет начистить обувь и надеть эти проклятые воротнички, галстуки и неудобную одежду, в которой жарко, – а вернуться и переодеться они смогут, только когда часть вечера будет уже потеряна. Почему, почему драгоценные дни портят такие досадные обстоятельства? Чем они это заслужили? Но переживать было бессмысленно: делу все равно не помочь, и придется смириться.

Однако мистер Стивенс благоразумно припрятал козырь в рукаве. Он прекрасно знал, как отнесется к этому семья, и хотел покончить с худшим, прежде чем раскрывать карты.

– Он пришлет за нами свой автомобиль с шофером, – объявил он, – а потом шофер отвезет нас обратно!

– Неужели? – ахнула миссис Стивенс, и ее муж серьезно кивнул. – Да, это и правда очень любезно!

Эта новость произвела на миссис Стивенс, Эрни и Мэри эффект электрического разряда. Миссис Стивенс доводилось ездить в частном автомобиле всего два раза в жизни: в первый раз это была маленькая машина с рокочущим двигателем, принадлежавшая ее зятю, а второй раз был на похоронах ее дяди. Какое великолепное зрелище – автомобиль, подъезжающий к воротам “Прибрежного”, гул мотора, шофер за рулем! Она была очень рада и заодно радовалась за миссис Хаггетт: это наверняка привлечет внимание хозяек других пансионов на Сент-Мэтьюз-роуд, и даже если их увидят всего пара человек, новости разлетятся быстро – особенно если учесть, что автомобиль должен быть роскошным.

Даже Мэри невольно надеялась, что их увидят эти любители порисоваться из “Платанов”; уж после такого – она была уверена – они присмиреют и начнут смотреть на нее заинтересованно и с уважением.

Эрни, разумеется, был в восторге, а вот раздражение Дика эта новость не слишком смягчила. Когда к нему относились покровительственно, в нем всегда просыпалось упорное стремление к независимости: он предпочел бы прогуляться туда и обратно пешком и поблагодарить хозяина исключительно за чай. Он невзлюбил мистера Монтгомери: даже издалека мистер Монтгомери показался ему наглецом, и его возмущало, что рядом с этим человеком у отца почему-то был глупый, ничтожный и смущенный вид. Конечно, он предпочел бы пройтись пешком…

Мистер Стивенс знал, что они оказались в этом положении из-за него, и был полон решимости приложить все усилия, чтобы визит к мистеру Монтгомери оказался как можно интереснее. Он продолжал:

– Он только что построил себе новый дом, и мы его первые гости.

– Он очень богатый? – спросил Эрни.

– Богатый? Еще бы! Он владелец очень крупной фабрики, где производят сладости.

– А какие? – спросил Эрни, благоговейно понизив голос.