Гостья

22
18
20
22
24
26
28
30

– Хорошего вечера, – тепло откликнулась Франсуаза.

– Хорошего вечера, – отвечала Ксавьер. На лице ее было странное выражение, и она тут же в смущении опустила голову.

– Я задаюсь вопросом, пойдет ли она в кино, – сказала Франсуаза, покидая кафе. – Как глупо, я уверена, что это ей понравилось бы.

– Ты же видела, – сказал Лабрус. – Она делала все возможное, чтобы оставаться любезной, но до конца не выдержала, она на нас сердится.

– За что? – спросил Жербер.

– За то, что не проводим вечер с ней, – ответил Лабрус.

– Но тогда вам надо было взять ее. – Жерберу было неприятно, что этот ужин мог показаться Лабрусу с Франсуазой неким сложным мероприятием.

– Ни в коем случае, – ответила Франсуаза. – Это было бы совсем не то.

– Эта девушка маленький тиран, но у нас есть защита, – весело вмешался Пьер.

Жербер почувствовал себя успокоенным, но ему очень хотелось бы понять, кем в действительности была Пажес для Лабруса. Он дорожил ею из любви к Франсуазе? Или что? Никогда он не осмелился бы его об этом спросить; Жербер бывал очень доволен, если Лабрус случайно хоть немного открывал ему свою душу, но самому спрашивать его о чем-то не следовало.

Лабрус остановил такси.

– Что вы скажете о том, чтобы поужинать в «Ла Грий»? – спросила Франсуаза.

– Было бы отлично, – отозвался Жербер. – Может, опять будет окорок с красной фасолью. – Он вдруг заметил, что проголодался, и ударил себя по лбу. – Ах! Я знал, что о чем-то забыл.

– О чем же? – спросил Лабрус.

– Пообедать. Я забыл съесть мясо, как глупо.

Такси остановилось перед маленьким рестораном; решетка с толстыми прутьями защищала стекла витрины; внутри, справа от входа, находилась цинковая стойка с множеством заманчивых бутылок. В зале было пусто. Только за одним из мраморных столиков ужинали с повязанными вокруг шеи салфетками хозяин и кассирша.

– Ах! – воскликнул Жербер, хлопнув себя по лбу.

– Вы меня напугали, – сказала Франсуаза. – О чем вы еще забыли?

– Я забыл сказать вам, что спустился сейчас по лестнице за тридцать секунд.

– Лжете, – отозвался Лабрус.