– Со мной не стесняйтесь, – сказала Франсуаза.
Жербер громко рассмеялся.
– О, вы! Вы – как мужчина! – с симпатией сказал он.
– Это верно, вы никогда не принимали меня за женщину, – заметила Франсуаза.
Она почувствовала на своих губах странную улыбку. Жербер с любопытством взглянул на нее. Отвернувшись, она допила свой стакан. Она плохо взялась за дело, ей было стыдно прибегать с Жербером к неловкому кокетству. Уж лучше было бы откровенно продолжить: вас очень удивит, если я предложу вам переспать со мной? Или что-то в таком роде. Однако губы ее отказывались произнести эти слова. Она показала на пустое блюдо.
– Вы полагаете, она даст нам еще что-то? – спросила она. Голос ее звучал не так, как ей хотелось бы.
– Я не думаю, – ответил Жербер.
Молчание слишком затягивалось, в воздухе повеяло чем-то двусмысленным.
– Во всяком случае, можно попросить еще вина, – сказала она.
И снова Жербер взглянул на нее с некоторым беспокойством.
– Полбутылки, – сказал он. Франсуаза улыбнулась. Ему нравились простые ситуации. Догадался ли он, почему ей понадобилось прибегнуть к опьянению?
– Мадам, будьте любезны, – позвал Жербер.
Вошла старуха и поставила на стол кусок вареной говядины с овощами.
– Чего вы хотели бы после? Сыра? Конфитюра?
– Думаю, есть нам больше не захочется, – отвечал Жербер. – Принесите нам, пожалуйста, еще немного вина.
– Почему эта безумная старуха сначала стала говорить, что у нее нечего есть? – спросила Франсуаза.
– Местные люди часто бывают такими, – заметил Жербер. – Думаю, они не слишком заинтересованы в том, чтобы заработать двадцать франков, и говорят себе, что им причинят беспокойство.
– Наверное, что-то в этом роде, – согласилась Франсуаза.
Женщина вернулась с бутылкой. Поразмыслив, Франсуаза решила не пить больше одного или двух стаканов. Ей не хотелось, чтобы Жербер мог приписать ее поведение мимолетному помутнению.
– Словом, – продолжала она, – вы упрекаете любовь в том, что с ней чувствуешь себя стесненно. Но не думаете ли вы, что жизнь обеднеет, если отказаться от всяких отношений с людьми?