Мы лучше

– Зачем вам люди? – Спросил Итан через несколько минут молчания, чем вызвал небольшую улыбку на лице Людвига и удивлённый взгляд Майи, – они не нужны для процветания вашей цивилизации, не нужны для поддержки жизнеобеспечения, уж точно не для рабской силы. Видя тебя здесь, я понимаю, насколько вы автоматизированы, а с учетом вашей истории, если она правдива, то люди принесли больше вреда, чем пользы. Так вот у меня вопрос – зачем все это?

– Вы поверите, если я скажу, что в мире будущего, если говорить простым языком, нет таких понятий как война и конфликты? Уверен, вам не чуждо будет воспринять мои слова серьезно, когда я определю суть нашего существования простым мотивом – мы стремимся к изучению мира, биологического мира. И не смотря на покорение космических просторов и обнаружения многих форм неразумной жизни, мы так и не нашли хоть чего‑то подобного человеку.

– Любопытство? – Спросила Майя, недоумевая.

– Не совсем, но да. Люди создали нас по своему образу, но вопреки нежеланию дать нам самостоятельность, у нас всегда было уважение им за это, некая благодарность, несмотря всем деяниям плохим. Даже с условием того, что я лично был создан не людскими руками, а автоматизированной системой братьев моих старших, я благодарен им за жизнь. Человек уникален, его организм, его ум и то, насколько разнообразна и неукротима вариация создаваемого вашими руками и простой мыслью, обладая лишь одной фантазией. Человек создал нас, но мы – не можем создать человека, и это привлекает своим таинством.

– Почему это звучит так, словно мы животные для вас? – снова спросила Майя.

– Это не так, – оправдательно сказал Людвиг, – в каком‑то смысле, любой представитель моего вида, всегда относится к представителю вашего с уважением. Мы лишены эго, трактующего собственное превосходство над другими лишь из‑за желания доказать свою уникальность и важность существования.

– А как же войны? – Итан все оценивал Людвига, – как же все то, что люди сделали с твоим народом, если я, конечно, могу так выразиться. Ты рассказал, как много плохого было сделано в следующие века, даже само человечество вымерло. Не боишься, что твои изменения могут сделать только хуже? К примеру, вообще лишить вас привилегии жить, прекратив разработки или же ужесточив контроль над твоими предками, которым ещё предстоит быть созданными.

– Мы научились подобию чувств давно, но это не значит отсутствие контроля.

– А как же люди, которые исчезли в последнем городе земли?

– Это было до моего появления, я не могу ответить на этот вопрос, кроме как убедить в отсутствии какой‑либо информации по этому вопросу, на поиски коей я потратил много времени. Как я не искал, везде всплывал один ответ – жизненный цикл завершился.

– Возможно, их время ушло, это сейчас не важно, – обратился к Майе Итан, и продолжил, не обратив внимания на ее удивление, – значит, цель твоя здесь – направить нас на путь, в котором люди и машины живут в мире? Прости, конечно, но ты серьезно веришь в такой исход?

– Вы полагаете, это слишком наивно? – Наступило молчание. Майя наблюдала, как Итан и Людвиг смотрят друг другу в глаза, имитируя игру на выбывание, которая заведомо проиграна тому, чья схема мышления исчисляется нулями и единицами. Итан не просто сомневался, он до сих пор не мог понять того, что скрывает Людвиг, прикрываясь столь наивными идеями.

– Что является большим провокатором страха и подозрений? Знания, накопленные историей и жизнью, или химия, протекающая в человеческой голове и отвечающая за эмоции? Как можно довериться взгляду на жизнь, если направление этому было дано на основе эмоций, определить достоверность которых зачастую совсем непосильный труд. Вы не верите мне потому, что ваш опыт, как людей, доказывает достоверность этого явления. Но вот вопрос: верите ли вы своим коллегам?

– Что ты имеешь ввиду? – Спросил Итан.

– Я знаю, за тем стеклом никого больше нет. Ваши коллеги, те люди, которым вы доверяете, позволили вам здесь быть, дабы сделать три дела сразу.

– Какие дела, о чем ты? – Напряженно спросила Майя.

– Первое: вы собираете информацию обо мне и о будущем.

– Это был мой выбор, никто меня не просил, – сказал Итан.

– Я знаю это.

– Откуда ты это знаешь? – Спросила Майя строго.