Но не бессмертная Лискардерасс, конечно же. Вряд ли эти гемод позволят кому-то из Народа получить столь знаковую награду.
Они слишком завидуют вечноживущим эльфам. Тот огонек волшебства, что Мистерия сумела раздуть из остывающих углей… они очень долго отказывались им делиться хоть с кем-то. Пытались оставить его только для себя. А когда все-таки скрепя сердце допустили к своим знаниям других, то случилось именно то, чего они так боялись — остальные народы оказались несоизмеримо талантливее.
Те же эльфы в огне Апофеоза пострадали гораздо сильнее. Люди потеряли едва ли треть популяции – но у эльфов дар встречается гораздо чаще, и у них погибли девять из десяти. Выжили в основном дети и подростки, что еще не успели познать волшебство, а также те немногие, что оказались немогущими или избрали для себя иную стезю.
Именно эльфы утратили тогда больше всех. Значительная часть их культуры оказалась просто стерта. Детей Народа часто воспитывали люди или полуэльфы — и это еще те, кому повезло.
К тому же в те времена они были сильно размазаны по миру, и многих постигла судьба одиночек или гонимых нелюдей. Эльфам даже тут не повезло, потому что колдовство в Смутную эпоху возненавидели, а эльфы с ним часто ассоциировались.
В итоге они сохранились только пятнышками, в тех землях, что были чисто эльфийскими провинциями, и в первую очередь — Тирнаглиале и Северном Тире. В имперские времена они пользовались высокой автономией — и в Смутную эпоху это стало спасением.
Об этом Моргантос думал, стоя на трибунах, в задних рядах. Ему все же хотелось узнать, кого Мистерия назовет волшебником столетия. Осведенни или Гаянелли?
Уж точно не бессмертную Лискардерасс — особенно после того, как Тирнаглиаль сумел выбить самоуправление для своей портальной станции, заставил Мистерию поступиться крохой своего всевластия.
Все три основных фаворита состоят в ученом совете. Драммен Осведенни возглавляет Спектуцерн, Майно Гаянелли — Обскурит, Галлерия Лискардерасс — Провокатонис. Президенты университетов уже избрали лауреата премии года, уже объявили лауреата премии десятилетия, и теперь оставалось назвать того, кого они считают лучшим из лучших, волшебником над волшебниками, самым достойным гражданином Мистерии и прочая, прочая, прочая.
Конечно, это будет человек. Годовые премии и даже десятилетние еще могут изредка вручаться нелюдям, но эту, столетнюю, совершенно особую, да еще и самую первую …
- Галлерия Лискардерасс! - раздался сиплый старческий голос.
Эльфийская дева прижала ладони ко рту в совершенно человеческом жесте. Она медленно поднялась, не веря своим ушам, растерянно оглядываясь, а шестеро ее коллег негромко хлопали и кивали.
- Поздравляем, бессмертная, - ворчливо сказал Гаянелли. - Но вы уж нас не подведите.
- Это большая честь, высокая честь, - важно произнес Осведенни. - На вас теперь смотрит вся Мистерия.
Они явно не были удивлены, члены ученого совета. А вот Моргантос Оот… он был изумлен. Он был ошарашен. Он смотрел на счастливую, раскланивающуюся Галлерию, на бурно аплодирующую арену, и не верил своим глазам.
Это было… что-то небывалое. Невозможное. Сам Моргантос никогда бы не вручил никакой премии ни одному гемод, человеку. Просто потому, что это не эльф. Не из ненависти, не из каких-то личных соображений, но всем же очевидно, что эльфы во всех отношениях превосходят прочие народы.
Многие из сидов, собратьев Моргантоса, утверждают, что точно так же и высшие эльфы превосходят всех прочих эльфов, но с этим Моргантос согласен уже не был, он всегда отличался широтой взглядов. Он признавал, что сиды физически совершенней светлых или лесных эльфов, зато светлые способней в Искусстве, а лесные настолько близки к природе, что их иногда путают с нимфами.
Так или иначе… его несказанно удивило произошедшее. Видимо, он был несправедлив к людям. Они вполне объективны. Они тоже понимают, что эльфы во всех отношениях превосходят прочие народы и безусловно в первую очередь заслуживают все премии.
Хорошо, что они это понимают. Возможно, с ними все-таки можно иметь дело.
Галлерия Лискардерасс сегодня купалась в поздравлениях. Это был ее праздник. Бриара года вручили на четвертый день фестиваля, Бриара десятилетия — на седьмой, поскольку если бы все это сделали единовременно, мэтры Инквивари и Баосорг остались бы в тени.