— В последнее время Каутин уделяет ему меньше времени. Должно быть, Эли переживает.
— Еще он, наверное, хотел бы отправиться на охоту, но детей его возраста не берут.
— Через пару лет он сможет наверстать это упущение, — заметила мать, аккуратно подхватывая ложкой бульон и поднося ко рту.
— Кому вы писали? — спросила Алекто.
Мать так и замерла с ложкой, поднесенной к губам.
— Вашему отцу, разумеется, — спокойно ответила она и продолжила движение.
— Тогда почему сожгли?
— Мне не понравился результат.
— Отец скоро приедет?
— В последнем письме он говорил, что, возможно, не успеет на День рождения его величества.
— О нет, — расстроилась Алекто. — Он же все пропустит. К чему тогда вообще приезжать?
— Ваш отец пожил достаточно, чтобы навидаться интересного. Пирами и сборищами его не удивить.
Алекто резко вскинула глаза, но промолчала. Похоже, мать была даже довольна, что отца тут нет. И что-то подсказывало, что та записка предназначалась не ему…
— Надеюсь, он все же приедет, — сдержанно произнесла она.
— Я тоже, — спокойно ответила мать, аккуратно собрала остаток супа и отправила его в рот.
— Вот ты где. Что это? — Алекто кивнула на набитый стрелами колчан, который Каутин тащил. Он приближался с другого конца галереи.
— Это… — Каутин тоже на него посмотрел, — его величество поручил мне сделать побольше дротиков и стрел для охоты.
— Да? Тогда ты мог бы включить в это занятие Эли.
— Зачем? — искренне удивился он.
— Потому что в последнее время ты вовсе не разделяешь с ним досуг.