— Уроки, которые ты ему даешь, опасны. Я же говорил: нельзя кормить соловья мясом, а собаку птичьим угощением.
— Опасны для кого?
— Для тебя. И для мальчишки, который должен понять, что нельзя жить половиной себя, нельзя загнать другого вглубь так, будто его нет. Он Морхольт. И Скальгерд.
— Они с Алекто еще дети. Им нужна помощь.
— Ты была не старше когда-то, когда все случилось. Они уже встретились, и это даст освобождение.
— Кто встретился? Алекто и Омод? Освобождение? О чем ты?
Бодуэн потянулся к розе, будто хотел коснуться, но в последний момент передумал и убрал пальцы.
— Если все, что ты можешь, это предупреждать и просить держаться подальше, то ты мне больше не нужен. Убирайся, — прошипела я. — Слышишь? Убирайся, — Схватив ближайшие розы, я выдернула их из земли и кинула в него.
Не долетев, стебли упали на дорожку черными росчерками.
Послышался приглушенный звук, и в розарий влетела тень. Двигалась она бесшумно, несмотря на огромный размах крыльев. Бодуэн не глядя поднял руку, останавливая ее, и сокол замер над его плечом, хлопая крыльями.
— Только Кирку ты и нужен. Больше никому нет до тебя дела, Бодуэн Скальгерд. Твои деяния изгладились из памяти людей, как и ты сам.
Он отвернулся и двинулся к выходу.
— Ты слышал, что я сказала? — кинулась я за ним. — Говорили, что это наш род проклят, но проклят на самом деле ты. Правил государством, чтобы твоя дочь не хотела тебя видеть. Породил ребенка, который не знает, кто ее отец. Приходишь ночью к той, кто тебя убил.
Туфля зацепилась за слом плитки, полусоскочив, и я, скинув ее, а заодно и другую, поспешила дальше. Бодуэн уже почти достиг выхода.
— Ты слышишь, Звероуст? Ты проклят. Не я, не мы — ты.
Его силуэт мелькнул в арке, и Бодуэн двинулся дальше, уже по заснеженному двору с парящим над плечом Кирком, не оставляя следов. Я же схватилась за проем по бокам, сдержав порыв броситься за ним по снегу босиком. Когда-то я не раздумывая прошлась бы за этим мужчиной по раскаленным углям. Но той девочки больше не существует.
— Ты слышишь меня? Слышишь, что я сказала? — сорвавшимся голосом прокричала я ему вслед.
Снежная завеса, крутясь, обняла силуэт, закрыв его от меня. Когда она схлынула, Бодуэна уже не было. Я обессиленно сползла на пол, поджав ноги и обняв себя за плечи.
— Прости, это я виноват.
— В чем? — Алекто с удивлением посмотрела на сидящего на постели младшего брата, даже волосы которого, казалось, виновато поникли.