– Мне не хочется, благодарю.
– Это Нельсон, – сказал Пол, не обращая внимания на мои слова, – Рекс и Ред. – Он словно взял все три имени в кавычки, чтобы они звучали как можно глупее. – А это мистер Ишервуд, знаменитый писатель.
Все трое посмотрели на меня не то чтобы с презрением, но как на безнадежно больного. В душе они были дикарями, однако Пол и Рути, видимо, сумели на время приструнить их.
– Что пить будешь? – спросил Пол.
– Я же сказал – ничего.
– Наверху есть марихуана. Хотя гарантировать не могу. Приобрел ее в центре города, в одном ниггерском магазине, что работает после закрытия. Это все, что можно раздобыть в этом проклятом варварском городе.
– Нет, спасибо.
– Ты не хочешь секса, не хочешь пить и не хочешь травки. Чего же ты хочешь?
– Мне пора.
– А, ну и ладно. – Пол закатил глаза, будто жалуясь на общение с каким-то старым дураком, и с глубоким вздохом поднялся с матраса, на ходу повязывая на бедра полотенце.
– Прощай, Рути, – сказал я, и она улыбнулась мне так, словно я отколол понятную только нам двоим шутку. Должно быть, она и сама накурилась. Юнцов я попробовал задобрить, искренне помахав им рукой, но это не помогло. Лишь один из них вяло махнул в ответ, и то, наверное, по случайности.
Пол прошел за мной наверх в дом. После такой грубости по отношению ко мне странно было видеть его в роли приветливого хозяина. Я сам не заметил, как, подобно гостю, завел светскую беседу:
– Как ты нашел этот дом?
– Он принадлежит тетушке Рути. Скоро нам отсюда выметаться. Его продали за налоговые долги.
– Вернешься на Восточное побережье?
Пол не ответил, но когда мы миновали гостиную, уже у самой парадной двери он неожиданно сказал:
– Ты на днях за обедом просто болтал? Или ты правда во все это веришь?
Так вот в чем дело, вот ради чего он просил прийти! А ведь я подозревал. И вся его вредность – лишь способ проверить меня. Ну что ж, я прошел проверку и заставил его раскрыться. Я сам так радовался, что даже расхотелось слегка наказать его. Сделав вид, что не понимаю вопроса, я ответил так, будто мы уже посреди серьезной беседы:
– Да, я верю. Но только в то, что могу испытать на собственном опыте. Он у меня, конечно, не самый глубокий, зато в убеждения Парра я тоже верю.
Фальшь в собственном голосе коробила: я малость перебрал с оттенком «прямоты» и «искренности». Пол, конечно же, понял это.