Потом Сарсенгали стал у самого порога, оперся о косяк и не примериваясь, с первого броска, точно всадил нож в сохранившийся на противоположной стене клочок побелки.
Жихарев переспросил у вернувшегося в комнату Жетибаева:
— Он так и сказал — мы не похожи на старика? Или мне послышалось?
— Да. Он так сказал. А Нуралы бросился на помощь Касыму… Что я могу сделать? Людей не я выбирал. Наш капитан Штольц передал приказ: начальником пойдет Жи́хар.
— Жи́хар… Жи́хар… А если бы ты?
— Я бы не взял вместе Касыма и Нуралы. Или одного Нуралы, или одного Касыма. Касым на фронте потому попал в плен, что спасал Нуралы, раненого. Они всегда будут стоять друг за друга. Я боюсь, придется попрощаться с ними с обоими. А четыре человека — мало для нашего дела.
— Вот не знал, что ты такой пугливый, — насмешливо сказал Жихарев. — Ну-ка, позови и того, и другого.
Касым вошел первым, следом — Нуралы.
— Да, Жеке? — сказал Касым.
— Не Жеке, а «слушаю, товарищ старшина»! Забыл?.. Какой тут тебе Жеке? Ты лучше скажи мне — Сарсенгали правду говорит про жену?
— Нет. В его словах правды нет.
— Мне наплевать, — сплюнул Жетибаев. — Есть жена — пусть забавляется с ней, кто торчит у них в тылу. Плохо, что ты скрыл что-то от меня, когда мы с тобой разговаривали перед нашей отправкой. Смотри, Касым… Про жену мы ничего не знаем, но мы знаем, где найти твоего отца Оразбая, где найти мать…
— Жеке, — сказал Касым, — я еще молодой, но я не мальчик. Твои слова были — мы пойдем домой с заданием. Я здесь, с вами. Что еще от меня надо?
Жетибаев снова сплюнул сквозь зубы, и песок на полу скатался в маленький шарик.
— А как бы ты отказался? Ты помнишь, что было с тем туркменом? Его мы собирались взять до Халлыназара. Помнишь?.. А еще всем вам говорили: один из нашей школы после переброски пришел к ним с повинной. Настоящее его имя было Досымжан. Так знай: рука самого оберста настигла его и здесь… Долго умирал, проклятый изменник. И он, и вся его семья.
Жихарев, не вступая пока в разговор, достал из-под седла полевую сумку, с которой ни на минуту не расставался, вытащил черный пакет, в каких хранятся фотографии.
— Вот, Касым… — сказал он. — Ты кричишь про старика, угрожаешь, ты дерешься. Может, и что-то другое еще задумал… Но сперва ты посмотри на самого себя. Возьми, возьми, не бойся… посмотри как следует.
Касым осторожно принял из его рук снимок.
— Нуралы пусть тоже посмотрит, ему тоже полезно.
На этом снимке — очень четком, отпечатанном на хорошей бумаге — Касым стоял в немецкой форме у кромки рва. Там, внизу, лежали расстрелянные женщины, много. Одна из них приподнялась, и лицо у нее было освещено надеждой, что вот пули миновали ее, и Касым целился в женщину из автомата, чтобы добить…
ebooksa