— И на обед тоже, — добавил Ричер. — Ты меня понял?
— Боже праведный, ее муж возвращается домой, — сказал Бобби. — Все кончено, понимаешь?
— Ты делаешь неправильные выводы, Бобби. Кармен не слишком меня интересует. Я хочу познакомиться со Слупом. Мне необходимо с ним поговорить.
— О чем?
— Просто сделай то, что я говорю, ладно?
Бобби пожал плечами:
— Как скажешь.
Ричер протянул ему тарелку с блинами и направился назад, в дом.
Кармен и Элли сидели рядышком за столом. Волосы Элли были еще влажными после душа, и сегодня она надела желтое ситцевое платье.
— Мой папа возвращается домой, — сообщила она Ричеру. — Он уже едет, прямо сейчас.
— Я слышал, — кивнул Ричер.
— Я думала, он приедет завтра, а он приедет уже сегодня.
Кармен смотрела на стену и молчала. Кухарка принесла блины и начала раскладывать их на тарелки — два Элли, три Кармен и четыре Ричеру. Остатки она унесла на кухню.
— Я собиралась завтра пропустить школу, — сказала Элли. — Можно?
Кармен ничего ей не ответила.
— Мама, можно мне не ходить завтра в школу?
Кармен повернулась и посмотрела на Ричера, словно это он что-то сказал. Лицо у нее застыло, точно маска. Оно напомнило Ричеру об одном его знакомом, который пошел к окулисту, потому что не мог читать мелкий шрифт. А доктор обнаружил у него опухоль на сетчатке и сразу же договорился, что он ляжет в больницу, где ему удалят один глаз. И вот этот человек сидел в приемной, зная, что завтра отправится в больницу с двумя глазами, а выйдет с одним. Это знание его сжигало. И ожидание. А еще страх. Все это гораздо хуже, чем несчастный случай, происшедший в долю секунды и имеющий тот же результат.
— Мама, можно? — снова спросила Элли.
— Наверное, — ответила Кармен. — Ты о чем?
— Мама, ты меня не слушаешь. Ты тоже волнуешься?