Девонширский Дьявол

— А если мы ошибаемся?

— Он преступник! — безапелляционно заявил Норберт. — К тому же, доктор, вы сами подозреваете его, раз попросили Алисдэйра проследить за ним.

— Подозревать и обвинять — совершенно разные понятия, господа!

Аттвуд был несколько взволнован таким поворотом дел.

— Скоро прибудет главный констебль графства, — продолжал говорить Эддингтон. — Я намерен все изложить ему и потребовать немедленной поимки преступника. Аналогичную телеграмму я уже отправил инспектору Гилмору.

— Мы столкнемся с волнениями людей, — заявил Валентайн.

— Вы правы. И это еще одна веская причина поймать Нэша раньше, чем до него доберется обезумевший от ярости народ. И прошу вас, доктор, — Норберт чуть скривился, — никаких более возражений. Я принял решение. Негодяй ответит за избиение моего сына.

Аттвуд, видя решительность виконта, промолчал. Он был бессилен и не мог разубедить обозленного отца, желающего поквитаться за собственного сына.

Похоронное шествие приблизилось к церкви, заполонив центральную площадь. Носильщики занесли гроб внутрь. Джейкоб Олдридж приступил к отпеванию. Когда ритуал был окончен, слово взял Норберт Эддингтон. Он говорил громко и уверенно. В конце речи, еще раз выразив сожаление по поводу гибели Элеонор, твердо пообещал, что в ближайшее время преступник будет пойман.

— Говорят, мою дочь убил Селби Нэш? — тихим голосом неожиданно спросила миссис Тоу, но при этом все присутствующие в церкви слышали ее слова.

На мгновение возникла пауза. Напряженность от ожидания ответа буквально витала в воздухе.

— Не совершайте ошибку, виконт, — прошептал ему на ухо доктор Аттвуд.

Эддингтон стоял без движения, на совет Валентайна не среагировала ни одна мышца его лица, будто высеченного в эти минуты из камня.

— Да, — наконец громко произнес он. — Вашу дочь убил Селби Нэш!

Люди ахнули, а Валентайн Аттвуд прикрыл глаза. Им овладела злость по отношению к этому глупцу, который только что дал волю своей отцовской мести вопреки здравому смыслу…

Слухи о виновности Селби Нэша в убийстве Элеонор Тоу быстро распространялись по Уокерли. В их зачинании немало поспособствовала Эмили Тернер, с которой у баронессы Милтон в последнее время сложились прекрасные отношения. Обе были властными женщинами и любительницами посплетничать, к тому же сама миссис Тернер обладала еще одним весомым преимуществом, способствовавшем их дружбе, — деньгами. Супруг Эмили Томас был предприимчивым торговцем, и его дела шли весьма успешно. Это позволило ему сколотить приличный капитал, наличие которого с лихвой компенсировало отсутствие знатного статуса в обществе. Уитни Милтон, испытывая жажду создания всевозможных интриг и склок от скуки размеренной деревенской жизни, вбила себе в голову мысль о виновности Нэша в смерти Элеонор и посчитала своим долгом обсудить это с Эмили. Последняя тут же согласилась с логичными доводами подруги. Обе со смаком обсудили все имеющиеся детали истории, особо уделяя внимание странным следам, оставленным Девонширским Дьяволом. Миссис Тернер вдруг предположила, что Селби и есть дьявол, который при полной луне меняет облик человека на зверя и раздирает своих жертв. Уитни не отрицала такого поворота событий, хотя где-то глубоко внутри не могла поверить в такую чушь. Зачем разубеждать подругу в том, во что она вдруг поверила с ее подачи? После того, как они расстались, Эмили Тернер растрезвонила эту пикантную новость всем, кого знала, испытывая огромное наслаждение от осознания собственной значимости. Не каждый день ты являешься первоисточником столь важной информации, благодаря которой тебя благоговейно слушают свободные уши, да еще эмоционально охая и ахая при этом. И в тот момент, когда в церкви Джейкоб Олдридж завершил отпевание рабы Божией Элеонор, а виконт Эддингтон, поддавшись слабости, во всеуслышание объявил Селби Нэша убийцей, слухи о последнем враз стали правдой. Теперь жители Уокерли, а позже и графства Хэмптоншир знали имя преступника. И неудивительно, что большинство малообразованных людей подумали так же, как и Эмили Тернер: Селби Нэш и есть Девонширский Дьявол. Казалось, эта информация привнесла некую радость и надежду на скорейшее прекращение того ужаса, что поселился в Уокерли — теперь оставалось только изловить убийцу и казнить его. Однако Валентайн Аттвуд был чуть ли не единственным, кого эта ситуация совершенно не радовала. Аналогичные чувства испытал и Ройл Фармер. Он лучше других знал Селби и, несмотря на публичное обвинение того виконтом Эддингтоном, не верил в виновность Нэша. Этой ночью он отпросился у старшего поисковой группы, сославшись на недомогание и желание отдохнуть. Тот нехотя отпустил его, прислушавшись к мнению Вудроу Додда, сказавшего, что какой толк от парня, если он будет только тормозить движение остальных в лес? Ройл тут же направился домой, еще до момента, когда добровольцы наткнулись на разлагающийся труп неизвестной девушки. Естественно, он чувствовал себя совершенно здоровым. Он слукавил, желая найти Селби, но перед этим действительно хотел выспаться. К тому же утром похороны, и он должен был на них присутствовать. И вот теперь, услышав жесткий, озлобленный голос Норберта Эддингтона, Фармер ужаснулся. Ему срочно следовало разыскать Селби, пока его не нашли другие. А перед глазами вновь совершенно отчетливо проплыла картина избиения бродяги обезумевшей от ярости толпой. Похоронная процессия двинулась от церкви на кладбище, однако Ройл незаметно отделился от нее и помчался к дому Нэша. К большому огорчению, Селби там не оказалось, — только старуха-мать, большую часть времени проводящая во сне. Рядом с ней была соседка, которая рассказала Фармеру, что Нэш попросил ее приглядеть за мамой, а сам куда-то ушел. Куда — не знает, не говорил.

— Это правда? — испуганно спросила она.

— Что?

— Селби убил Элеонор?

— Нет! — тут же выпалил Ройл, повинуясь неведомому чувству. — Не верьте в то, что говорят! Они ошибаются!