Смертельные враги

Все это время Фауста сидела за столом. Услышав эти слова, она медленно поднялась; ее горящий взор был устремлен на наемного убийцу, почти павшего ниц; она повторила, словно не в силах поверить своим ушам:

— Вы сказали, что Пардальян в ваших руках!.. Вы?..

Невозможно передать то недоверие и то августейшее величие, что слышались в тоне, каким были произнесены эти слова.

Однако Центурион подтвердил со скромной уверенностью в себе:

— Я уже имел честь сообщить это, сударыня.

Фауста сделала два шага по направлению к дону Христофору, пристально глядя на него:

— Объяснитесь.

— Вот в чем дело, сударыня: в настоящее время господин де Пардальян сидит за столом в некоем трактире, где все двери охраняются моими людьми. Выходя отсюда, я возьму с собой десять славных весельчаков, на которых я могу положиться, как на самого себя, мы окружим вышеозначенный трактир и схватим этого молодца…

— Этого молодца?.. Кто это — «молодец»? — прервала его Фауста.

Как артистка чрезвычайно утонченная, она была разгневана и крайне шокирована этим ошеломляющим, из ряда вон выходящим фактом: Пардальян находится в руках у этой помеси шпиона с наемным убийцей!

Центурион, ошеломленный исступленным тоном ее восклицания, пролепетал:

— Но… Пардальян…

— Говорите: господин шевалье де Пардальян, — приказала Фауста.

— А-а-а! — протянул вконец ошарашенный Центурион. — Извольте… Мы арестуем господина шевалье де Пардальяна и приведем его к вам… если только вы не предпочитаете, чтобы мы отправили его непосредственно к праотцам… что, может быть, и целесообразнее, — добавил он, и в голосе его послышалась ненависть.

Фауста между тем размышляла.

«Я всегда была твердо уверена, что никакой гнусный наемник, никакой низкопробный убийца не сумеет схватить такого человека, как Пардальян, ибо это было бы противно естественному порядку вещей». Вслух же она сказала — без всякой насмешки:

— И это вы называете «схватить Пардальяна»?.. Да вас просто убьют — и вас самого, и десять ваших головорезов.

— Ого! — недоверчиво произнес Центурион. — Вы так полагаете, сударыня?

— Я в этом уверена, — холодно сказала Фауста.

— Ну, если дело только за этим… Я возьму с собой двадцать человек, тридцать, если нужно.