— Мистер Хемли еще не читал письмо Синтии. О, позволь мне забрать его домой нераспечатанным! — попросила Молли. — А сама напиши Роджеру еще одно, немедленно. Он получит оба одновременно, когда приедет на мыс Доброй Надежды, и сразу поймет, какое из них последнее — настоящее. Только подумай! В то же время он узнает о смерти брата! Сразу два таких известия! Пожалуйста, Синтия!
— Нет, дорогая, — возразила миссис Гибсон. — Не могу этого позволить, даже если бы Синтия согласилась. Недопустимо просить о восстановлении помолвки. Во всяком случае, следует дождаться, пока он снова сделает предложение, и тогда решать.
Молли смотрела на Синтию такими умоляющими глазами, что та на миг задумалась, но потом все же твердо ответила:
— Нет, нвозможно. Вчера вечером я чувствовала себя наконец-то спокойной, была рада освободиться. Добродетель Роджера, ученость и ум всегда меня пугали. Все эти качества мне чужды. Не думаю, что вышла бы за него даже без тех грязных историй, о которых он непременно услышит, станет ждать объяснений, сожалеть, надеяться на раскаяние и покорность. Точно знаю, что он не сделал бы меня счастливой, и не верю, что сам был бы счастлив со мной. Все должно остаться как есть. Лучше наймусь в гувернантки, чем выйду за него и буду всю жизнь мучиться.
«Мучиться с Роджером», — мысленно повторила Молли, а вслух сказала:
— Значит, пусть останется как есть. Только мне его очень, очень жаль. Он так тебя любит. Никто и никогда не сможет любить так, как он!
— Вот и хорошо. Как знать? Может, и найдется кто… А если даже нет, то слишком много любви — это утомительно. Лучше уж иметь выбор, чем замыкаться на одном-единственном.
— Не верю я тебе, — возразила Молли. — Сама не знаешь, что говоришь. Я почти не сомневалась, что сегодня утром ты изменишь свое решение, но нет так нет, больше ни слова.
Она молча смотрела в окно, не понимая, отчего так щемит сердце, но говорить не могла: боялась расплакаться.
Вскоре Синтия присела рядом и тихо проговорила:
— Тебя, наверное, раздражает мое поведение.
— Да меня это вообще не касается. Поступай как считаешь нужным, а я ничего обсуждать не хочу. Я очень, очень устала, с трудом понимаю, что говорю.
Синтия после долгого молчания спросила:
— Как по-твоему, мне можно поехать с тобой? Я бы и вчера могла. Ты же сказала, что мистер Хемли не открывал письма, так что ничего не знает, а бедного Осборна я всегда любила.
— Не знаю, не имею права решать, — ответила Молли, не в силах понять, что движет Синтией. — Лучше спросить у папы, но думаю, что не стоит. Впрочем, дело твое, я сказала лишь как сама поступила бы на твоем месте.
— Но я хотела бы тебе помочь… — заметила Синтия.
— О, тогда точно не надо! Сегодня я просто устала: ночь была бессонной, — но уже завтра почувствую себя лучше и стану испытывать муки совести.
— Ну, как знаешь, — согласилась Синтия, в душе обрадовавшись, что предложение отвергнуто: ее появление в Хемли-холле было бы по меньшей мере неуместным.
Пока ехала в экипаже, Молли гадала, в каком состоянии застанет сквайра, какие документы он обнаружил среди бумаг Осборна и к каким выводам пришел.
Глава 53