Она внезапно умолкла, но миссис Гибсон уточнила с усмешкой:
— Пока что?
— Пока не полюбим кого-то всем сердцем, — заключила Молли тихо, но уверенно.
— После этой тирады — должна признаться, чрезвычайно неделикатной — сдаюсь. Никогда больше не стану ни во что вмешиваться. Замечу только, что мы в свое время всегда прислушивались к советам старших.
И, обиженная, с гордо вскинутой головой, миссис Гибсон покинула комнату, чтобы воплотить в жизнь только что явившуюся гениальную идею: написать миссис Киркпатрик конфиденциальное письмо, представить свою версию «несчастного затруднения» и «высокого чувства чести» дочери, а также намекнуть на ее полное равнодушие к мужской половине человечества, исключение из которой составляет лишь блистательный мистер Хендерсон.
— О господи! — с облегчением вздохнула Молли, откинувшись в кресле, едва миссис Гибсон закрыла за собой дверь. — Какой я стала несдержанной за время болезни! Не смогла стерпеть несправедливого обвинения в адрес папы!
— Уверена, что ты права, Молли, но мне очень жаль, что мама по-прежнему видит во мне «помеху», как называют нас, несчастных детей, в объявлениях в «Таймс». Всю жизнь я ей мешаю, слишком часто поддаюсь отчаянию, так что попытаю счастья в России. Узнала, что в одну московскую семью, владеющую огромными поместьями и сотнями рабов, требуется английская гувернантка, но отложила окончательное решение до возвращения домой. Там уж точно не стану мешать, как если бы вышла замуж. Ах, боже мой! Ночное путешествие дурно повлияло на настроение. Кстати, как поживает мистер Престон?
— Поселился в имении Камноров и на чаепития в Холлингфорд больше не приезжает. Однажды встретила его на улице, но трудно сказать, кто из нас старательнее обошел другого стороной.
— Ты еще ничего не сказала о Роджере.
— Не знала, захочешь ли слушать. Очень повзрослел: сильный, вполне уверенный в себе мужчина, а папа говорит, что стал намного серьезнее. Задавай любые вопросы, только учти, что я видела его лишь однажды.
— Надеялась, что к моменту моего возвращения он уже уедет из наших мест. Мама написала, что он вроде бы собирается снова отправиться в путешествие.
— Не могу ничего сказать по этому поводу, — пожала плечами Молли и, немного поколебалась, добавила: — Полагаю, ты знаешь, что он хочет тебя видеть?
— Нет, даже не слышала об этом. Да и зачем? Я ведь в письме все объяснила. Если передадут, что я не хочу встречи, чья воля окажется сильнее — его или моя?
— Конечно, его, — уверенно заключила Молли. — Но ты непременно должна с ним встретиться. Без личного разговора он все равно не успокоится.
— Что, если Роджер попытается возобновить помолвку?
— Если приняла решение, то ничего подобного не произойдет. Но, может, ты поторопилась? — спросила Молли с тенью тревоги на лице.
— Нет, решено: поеду учить русских девочек и никогда не выйду замуж.
— Шутишь! А ведь все очень серьезно.
Но Синтия впала в одно из своих экстатических состояний, и больше не удалось добиться от нее ни рассуждений, ни даже связной речи.
Глава 56