Прощай, старая любовь! Здравствуй, новая…
Утро застало миссис Гибсон в более благоприятном настроении, и она написала и отправила письмо в Лондон. Теперь нужно было лишь удерживать Синтию в разумном состоянии — иными словами, уговаривать и побуждать к покорности, — но усилия оказались совершенно излишними. Еще до завтрака Синтия получила от мистера Хендерсона пылкое послание: признание в вечной любви, категоричное предложение выйти за него замуж и оповещение, что, не доверяя медленной почте, он намерен последовать за своей богиней в Холлингфорд и явиться собственной персоной утром, в то же самое время, когда днем раньше приехала она. Об этом письме Синтия никому не сказала. К завтраку спустилась поздно, когда мистер и миссис Гибсон уже закончили трапезу, однако опоздание нашло логичное объяснение в дорожной усталости прошлой ночи. Молли пока не вставала так рано. Синтия молча села за стол, но не притронулась к еде. Вскоре мистер Гибсон отправился по вызовам, а Синтия с матушкой остались вдвоем.
— Дорогая, — заговорила миссис Гибсон, — ты совсем ничего не ешь. Боюсь, после роскошных блюд на Гайд-Парк-стрит наша еда кажется тебе слишком простой и невкусной?
— Нет-нет, — успокоила ее Синтия. — Просто не голодна, вот и все.
— Если бы мы были так же богаты, как дядюшка Киркпатрик, то с удовольствием держала бы элегантный стол, однако скудные средства не позволяют. Вряд ли мистер Гибсон способен при всем старании заработать больше, чем сейчас, в то время как перспективы юриспруденции безграничны. Лорд-канцлер! Даже титул звучит как целое состояние!
Синтия была погружена в собственные мысли, но все-таки ответила:
— Сотни адвокатов не имеют практики. Успех имеет и другую сторону, мама.
— Да, но ты же не станешь отрицать, что многие юристы обладают солидным капиталом.
— Не исключено. Мама, сегодня мистер Хендерсон может нанести нам визит.
— Ах, драгоценное дитя! Но откуда ты знаешь? Доченька, дорогая Синтия, должна ли я тебя поздравить?
— Нет, но хочу сообщить, что еще до завтрака получила от него письмо, а днем он приедет на почтовом дилижансе.
— Предложение сделано? Или будет сделано?
Синтия покрутила в пальцах чайную ложечку, а потом подняла взгляд и, словно очнувшись и уловив эхо вопроса, ответила:
— Предложение? Да, полагаю, предложение сделано.
— И ты приняла? Ответь «да», Синтия, осчастливь наконец маму!
— Нет, для того, чтобы осчастливить кого-то, не скажу «да». Поеду лучше в Россию, страну огромных возможностей.
Надо признаться, что последнюю фразу она произнесла исключительно для того, чтобы вернуть матушку с небес на землю, поскольку решение уже было принято. Однако миссис Гибсон не поддалась на провокацию, так как придала высказыванию еще меньше значения, чем оно имело в действительности. Жизнь в далекой чужой стране, среди совершенно других людей не казалась Синтии слишком уж привлекательной.
— Ты всегда выглядишь чудесно, дорогая, но почему бы сегодня не надеть прелестное платье из сиреневого шелка?
— Не изменю ни единой нитки в своем туалете.
— Ах, милое своевольное создание! Знаешь, что тебе все к лицу!