— Молли, я написал письма сыновьям миссис Хемли. Тебе известен адрес Осборна?
— Нет, папа. Он в опале. Скорее всего даже сам сквайр не знает. А мадам слишком слаба, чтобы писать.
— Ничего. Вложу его письмо в конверт Роджера. Братья всегда были близки, так что он должен знать. Уверен, что оба приедут, как только получат сообщение о тяжелом состоянии матери. Хочу, чтобы ты рассказала обо всем сквайру, хотя это нелегко, а с мадам поговорю я сам — так, как умею. Если бы мистер Хемли был сейчас дома, сообщил бы и ему, но он выехал в Эшкомб по срочному делу.
— Сквайр глубоко сожалел, что не сможет встретиться с тобой. Но, папа, он придет в ярость! Даже не представляешь, как он зол на Осборна!
Молли долго не решалась передать сквайру слова отца, так как очень боялась вспышки гнева. Ей уже достаточно хорошо были известны отношения в семье, чтобы понимать, что под старомодной вежливостью и приятным гостеприимством хозяина по отношению к гостье скрывается сильная воля и яростный нрав вкупе с упрямством в предрассудками (он называл их взглядами), свойственными тем, кто в молодости и зрелом возрасте общался, главным образом, с себе подобными. День за днем она выслушивала жалобы миссис Хемли на супруга за строжайший запрет появляться дома Осборну и не знала, как сообщить сквайру о том, что письмо с требованием немедленно приехать уже отправлено.
Они по-прежнему обедали с мистером Хемли вдвоем. За столом сквайр старался держаться любезно, поскольку был действительно был глубоко благодарен Молли за то утешение, которое она дарила супруге, даже пытался шутить, однако шутки тонули в молчании и оба забывали улыбаться. Заказывал сквайр и редкие вина, которые гостья совершенно не любила, но пробовала из вежливости. Однажды он заметил, что девушка с удовольствием отведала груши, которых в этом году в его саду созрело мало, и распорядился организовать поиски этого сорта по всей округе. Молли чувствовала, что сквайр очень хорошо к ней относится, однако расположение не уменьшало ужаса от прикосновения к больной для семьи теме. И все же это следовало сделать, причем безотлагательно.
После обеда в камине ярко запылали поленья. Свечи погасли, дверь закрылась, и Молли осталась наедине со сквайром за десертом. Она сидела на своем привычном месте сбоку. Место во главе стола пустовало, но поскольку распоряжений не поступало, тарелка, бокалы, приборы и салфетка сервировались так аккуратно и регулярно, как будто миссис Хемли могла войти в любую минуту. Действительно, порой, когда дверь, через которую она обычно входила, случайно открывалась, Молли невольно оглядывалась, словно ожидала увидеть высокую темную фигуру в элегантном платье из дорогого шелка и мягких кружев, которое миссис Хемли любила надевать по вечерам.
Сегодня Молли с болью осознала, что хозяйка больше никогда не войдет в столовую, и твердо решила передать сообщение отца, однако горло сжалось, а голос вышел из-под контроля. Сквайр встал, подошел к камину и с силой ударил кочергой по большому полену, чтобы то ярче разгорелось. Глядя в его широкую спину, Молли наконец решилась:
— Сегодня перед уходом папа велел передать вам, что написал мистеру Роджеру о том, что ему следует приехать домой. А еще в тот же конверт вложил письмо для мистера Осборна, поскольку не знал его адреса.
Сквайр положил кочергу, медленно выпрямился, но не обернулся, и после продолжительной паузы уточнил:
— Вызвал домой Осборна и Роджера?
— Да, — подтвердила Молли.
После этого наступила бесконечная мертвая тишина. Сквайр сложил ладони на высокой каминной полке и замер, согнувшись над огнем. Потом, вдруг резко повернувшись, с обычной яростью в голосе едва ли не прошипел:
— Роджер и так собирался приехать восемнадцатого числа. И Осборна тоже вызвал! Зачем? Впрочем, верно, все верно. Понимаю. Все-таки это случилось. Да, случилось! И виноват во всем Осборн. Если бы не он, она могла бы еще… Не могу его простить. Не могу.
Сквайр быстро вышел из комнаты, оставив Молли в одиночестве, но через некоторое время приоткрыл дверь и тихо попросил:
— Идите к ней, дорогая. Я не могу. Не сейчас. Но скоро приду. Нельзя терять ни минуты. Вы хорошая девушка. Да благословит вас Господь!
Не следует думать, что пребывание Молли в Хемли-холле текло гладко, без помех. Пару раз отец пытался вернуть ее домой, но делал это скорее всего против собственной воли. Это было требование миссис Гибсон — главным образом для того, чтобы продемонстрировать свои права как новой матери.
— Завтра-послезавтра поедешь домой, — говорил отец. — Мама считает, что люди неправильно поймут твое долгое отсутствие вскоре после нашей свадьбы.
— Ах, папа! Боюсь, миссис Хемли будет без меня скучать! Мне так нравится проводить с ней время!
— Не думаю, что это будет так же остро, как месяц-другой назад. Сейчас она бо2льшую часть времени спит, так что твое отсутствие даже не заметит. Позабочусь, чтобы ты вернулась как можно скорее.