Кинетти согласился отдать автомобиль предполагаемому музею в долг. Он был в курсе того ажиотажа, что царил среди коллекционеров Ferrari по всему миру — из-за него машина, о которой теперь шла речь, стоила, вероятно, около миллиона долларов, а то и больше. Но старому другу он предложил сделку: 40 тысяч долларов должны быть выплачены четырем благотворительным организациям, в том числе бедным детям Маранелло — города, в политической жизни которого, как и в Модене, главенствовали коммунисты, а потому частной благотворительности в нем не знали. Феррари стал упираться. Он заявил, что заплатит не более 30 тысяч. И ни центом больше. Кинетти не мог не развеселиться, услышав его слова. Перед ним находился 90-летний смертельно больной человек, и человек этот был готов — более того, он жаждал — торговаться за несколько долларов. Прошло столько времени, а он совсем не изменился: старый мошенник, с состоянием в как минимум 40 миллионов долларов по прикидкам Кинетти, стоял одной ногой в могиле, не выпуская из рук свои лиры. Сделка. Сделка всегда на первом месте. Это было типичное поведение Феррари, и Кинетти в последний раз вступил в эти базарные торги, которыми полнится итальянская жизнь. Наконец, им удалось достичь соглашения, и двое мужчин расстались, став ближе друг другу, чем были все последние годы.
Конец наступил совсем тихо, воскресным днем 14 августа 1988 года на площади Гарибальди. У его постели, по неподтвержденным свидетельствам, находились Пьеро и Флориана. Прошел незамеченным тот факт, что перед смертью католическая церковь провела над ним обряд соборования.
Провел его дон Галассо Андреоли, он же руководил скромной похоронной церемонией, на которой присутствовали лишь самые близкие члены семьи Энцо. Хотя весь мир ожидал массовое излияние горестных чувств и громадную похоронную процессию, которой должен был ознаменоваться его уход из жизни, ничего подобного на деле не произошло. Было ли это исполнением его собственного желания или же поступить так показалось уместным его сыну, но о смерти Энцо Феррари не объявляли официально вплоть до того момента, как его тело поместили в фамильный склеп в Сан-Катальдо рядом с гробом его отца.
(Спустя тридцать дней после смерти в громадном Дуомо Модены постройки XIII века прошла похоронная месса. Среди огромного количества пришедших было много видных личностей, в том числе наследник Fiat Джанни Аньелли.)
Все было кончено, вот такой странноватый, разочаровывающий конец был у жизни, успевшей охватить большую часть истории автоспорт как такового. Его здоровье стремительно ухудшалось последние месяцы, и скорый конец был ожидаем. Несмотря на то что его разум оставался трезвым и ясным до последнего дня, могучее тело давно одряхлело под тяжким грузом долгих лет жизни.
Редакторы изданий по всему миру цеплялись за слова в попытке выразить то, что значил для всех Энцо Феррари. Многие пытались представить его пионером автомобильного мира, кем он никогда не являлся; другие называли его великим гонщиком и инженером, хотя он не был ни тем, ни другим. Однако он был именно тем, кем считал себя сам: агитатором людей, как он неоднократно повторял. И своему кредо он оставался верен до последнего дня своей жизни.
Если какое-то качество этого человека нужно было бы выделить, назвав главнейшим, то им стало бы его несгибаемое упорство, его отчаянная преданность одной-единственной цели: стремлению побеждать в автомобильных гонках на машинах, носящих его имя. С 1930 года и далее, почти целых шестидесят лет, едва ли в его жизни был хотя бы один день, когда эта мысль не была первостепенной в его сознании. Победа или поражение — он всегда неизменно отвечал на зов. В этом смысле его преданность своей собственной, самодостаточной миссии была беспрецедентной, по крайней мере, в границах мира автоспорта. По одной этой причине он на голову возвышался надо всеми своими современниками.
Спустя всего два дня после его кончины Fiat SpA официально объявила о том, что активирует опцию своего соглашения с Ferrari и выкупит 40 % из оставшейся половины акций компании. Пьеро Ларди Феррари сохранит 10 %. Производство автомобилей будет увеличено, бизнес-процессы будут стабилизированы, исчезнут последние остатки эпохи ручной сборки автомобилей. Даже хваленые моторы, душа и сердце старой Scuderia, будут испорчены. Отныне силовые установки некоторых моделей легковых «Ferrari» будет собирать завод Ducati в Болонье, выпускавший мотоциклы, а оттуда они будут на грузовиках доставляться в Маранелло. Ferrari теперь стала заурядным автомобильным заводом.
Спустя три недели после смерти Энцо Феррари команды Формулы-1 возвратились в Монцу для участия в итальянском Гран-при. McLaren-Honda по-прежнему были непобедимыми, а вот Ferrari Бергера и Альборето недавно сошли в очередной раз: по ходу бельгийского Гран-при, проходившего на перестроенной трассе в Спа, оба болида выбыли из борьбы из-за поломок. Даже фанатично преданные легионы болельщиков «Ferrari», собравшиеся в Монце, смирились с поражением еще до начала гонки. Но вскоре Прост сошел из-за механических неполадок, позволив Сенне уйти в лидеры с большим отрывом. Бергер и Альборето, как всегда в роли «подружек невесты», тащились позади, обреченные занять второе-третье места. Вдруг импульсивный бразилец решился на глупый и ненужный обгон французского гонщика Жан-Луи Шлессера, отставшего от него на целый круг, и в момент маневра колеса их болидов соприкоснулись. Сенна вылетел с трассы. Божественное провидение! Бергер захватил лидерство и помчался к победе, Альборето оказался вторым! Чудесная, вдохновенная и ошеломительная победа «Ferrari» на священной родной земле.
ПОСЛЕ ФИНИША БЕРГЕРА ОБСТУПИЛА ТОЛПА ЛИКУЮЩИХ TIFOSI, В МОМЕНТ ОБРАЗОВАВШАЯ ВОЛНУЮЩЕЕСЯ МОРЕ, ПЕСТРЕВШЕЕ КРАСНЫМИ, ЖЕЛТЫМИ И ЧЕРНЫМИ ФЛАГАМИ. ОНИ РАЗВЕРНУЛИ БАННЕР, ГЛАСИВШИЙ: «ФЕРРАРИ, МЫ СЛЕДОВАЛИ ЗА ТОБОЙ ПРИ ЖИЗНИ, А ТЕПЕРЬ СЛЕДУЕМ И В СМЕРТИ».
Марко Пиччинини эмоционально приветствовал начало новой эры в истории «Ferrari». В тот недолгий момент пьянящей радости в Монце бурлившей толпе людей действительно могло показаться, что на ее глазах происходит воскрешение. Для доселе непобедимой Honda, позициям которой ничто не угрожало практически весь сезон, победа Ferrari безусловно стала тревожным знаком — хотя тотальной доминации команды в автоспорте было суждено продлиться еще два года. Слова Пиччинини, предсказавшего пришествие новой эпохи, быть может и были верны, но эпоха эта будет лишь бледной тенью былых времен.
Энцо Феррари, последний из великих титанов автомобильного мира, навсегда ушел из жизни. И никто не сможет его заменить.
Дополнение
Когда 14 августа 1988 года умер Энцо Феррари, автомобильный мир склонил голову и затаил дыхание. Что теперь ждет компанию? Будет ли рост — или стагнация? Сила и личность Энцо были легендарными, и с его потерей образовалась пустота. Кто возьмет на себя лидерство? К моменту его смерти подразделение дорожных автомобилей находилось на пороге банкротства, а гоночная команда не выигрывала Кубок Конструкторов с 1983 года.
Сразу после смерти Энцо Пьеро Феррари назначили заместителем председателя, а компания была обескровлена убытками, едва не уничтожившими все то, чем была Ferrari. Преемственность была ключевым фактором, и, единственный наследник, Пьеро, встал у руля, привнеся с собой знакомые методы и навыки в ситуации, в которой оказывались или хотели бы оказаться очень немногие. Не был в стороне и Fiat, воспользовавшийся возможностью расширить контроль над компанией, доведя свою долю до 90 процентов, тогда как Пьеро оставались 10 процентов. Этот шаг развеял все страхи за будущее Ferrari, обеспечив ей финансовую поддержку, необходимую для того, чтобы двигаться вперед.
И хотя сотрудничество между Пьеро и Fiat было эффективным в краткосрочной перспективе, компания с трудом держалась на плаву. Без серьезных изменений подразделение дорожных автомобилей оставалось убыточным и в конечном счете потерпело бы крах, потянув за собой на дно и гоночную команду.
В 1991 году Джанни Аньелли, увидев, что дальнейшее существование Ferrari было под угрозой, вернул Луку Кордеро ди Монтедземоло, протеже Энцо и самого Аньелли, на пост главы компании. Монтедземоло начал свою карьеру в качестве помощника Энцо в 1973 году и возглавил команду F1 в 1974-м. Его способности разглядеть талант и проводить изменения положили начало периоду возрождения, вдохнули новую жизнь и энергию в гоночную команду, испытывавшую серьезные трудности под авторитарным руководством Энцо, с его недальновидной враждебностью к переменам.
Решение Аньелли было гениальным. Монтедземоло стал по сути Энцо 2.0. Отличаясь от Энцо по стилю управления и будучи безусловно более харизматичным, Лука все же стоял на плечах Феррари, демонстрируя в делах такую же железную волю и суровую философию бизнеса; Ferrari должна процветать и побеждать, несмотря ни на что. Принятые им меры, базировавшиеся на ключевых ценностях Энцо, позволили Ferrari выбраться из долгов, вернуть доминирующие позиции в Формуле-1 и подготовиться к такому росту, о котором всегда мечтал Энцо, но которого он не смог достичь в последние десятилетия своей жизни.
Привести Ferrari к следующей главе ее истории было отнюдь не просто и точно не быстро. Чтобы перестать балансировать на грани выживания, компании потребовались десятилетия для достижения желаемого уровня, и многие годы реформ. Перед Монтедземоло стояла задача перестроить и переосмыслить бизнес-модель с нуля.
Поскольку автомобильный мир все еще не оправился от смерти Энцо, мощный управленческий стиль Монтедземоло и знакомая сила характера обеспечили преемственность власти в компании, но также компанию продвинули вперед представленный Лукой строгий финансовый план и новая бизнес-модель, которые в конечном итоге выправили ее нисходящую траекторию. Наследие Энцо возрождалось благодаря упорству и блестящему уму Монтедземоло. Никогда этот факт не был более очевидным, чем в 1999 году.
ebooksa