– Да благословит тебя Господь, моя дорогая! Если ты сможешь быть счастливой, то смогу и я!
Однако спустя несколько минут, когда несчастье стало принимать более конкретные формы, мужество оставило Гвендолин. Поначалу она увидела все тот же привычный Оффендин, и знакомая обстановка помогла восстановить душевное равновесие. Все оставалось прежним: почтительная тишина в то время, пока она отдыхала; приготовленная удобная ванна; доставленный прямо в комнату небольшой поднос с любимой едой.
Когда Гвендолин спустилась в гостиную посвежевшей, как только что вынырнувший из воды лебедь, и откинулась на диванные подушки рядом с матушкой, несчастье еще не коснулось ее. Она ощутила готовность услышать все сразу и заговорила намеренно деловым тоном:
– Так что же конкретно ты собираешься предпринять, мама?
– О, милая, первым делом необходимо покинуть этот дом. К счастью, мистер Хейнс готов его снять, и агент лорда Брэкеншо должен все устроить с наибольшей для нас выгодой.
– Я почти уверена, что лорд Брэкеншо позволит тебе жить здесь бесплатно, – возразила Гвендолин, чьи таланты до этой минуты проявлялись лишь в том, какое впечатление производит ее красота, а никак не в финансовых делах.
– Мое дорогое дитя, лорд Брэкеншо уехал в Шотландию и ничего о нас не знает. Ни твой дядя, ни я не осмелимся к нему обратиться. Да и что мы будем делать в этом доме без слуг и без денег? Чем быстрее мы отсюда уедем, тем лучше. К тому же тебе известо, что нам нечего с собой брать, кроме одежды.
– Полагаю, в таком случае ты намерена отправиться за границу? – уточнила Гвендолин. Она уже успела приучить себя к этой мысли.
– Нет-нет, милая, что ты! Как мы поедем? Ты ведь ничего не знаешь ни о доходах, ни о расходах, – ответила миссис Дэвилоу, пытаясь улыбнуться, и печально добавила: – От этого тебе станет еще тяжелее, моя хорошая.
– Куда же мы пойдем? – спросила Гвендолин, впервые ощутив страх.
– Все уже решено. Кое-какую мебель возьмем в доме Гаскойнов – то, без чего они смогут обойтись. – Миссис Дэвилоу помедлила в нерешительности. Ее пугала не столько реальность, сколько ожидавшее дочь потрясение.
Гвендолин смотрела с напряженным вниманием, но молчала.
– Нам придется переселиться в коттедж Сойера.
Гвендолин побледнела от гнева – по ее мнению, оправданного, – а потом высокомерно заявила:
– Это невозможно. Нужно найти другой вариант. Дядя не должен этого допустить. Я не подчинюсь.
– Мое дорогое дитя, о каком же еще варианте может идти речь? Не сомневаюсь, что твой дядя желает нам только добра, но он и сам страдает: ему необходимо содержать большую семью. Ты пойми: кроме того, что дадут Гаскойны, у нас больше ничего нет и не будет. Они всеми силами стараются помочь, но и мы сами должны попытаться что-то заработать. Мы с девочками собираемся вышить скатерть, чтобы продать на благотворительной ярмарке в Вончестере, и исповедальное покрывало, которое прихожане пожертвуют церкви в Пенникоте.
Столь болезненные подробности миссис Дэвилоу сообщила с робостью, но как же еще она могла донести нынешнее положение семьи до сознания бедной девочки, которой – увы! – предстояло подчиниться обстоятельствам.
– Но ведь можно найти что-нибудь более приличное, чем коттедж Сойера, – возразила Гвендолин, с ужасом представляя, что ей придется поселиться в доме, где прежде жил таможенный чиновник.
– Нет, дорогая. Свободных домов в наших краях очень мало, и мы должны радоваться, что удалось найти такое тихое, уединенное место. Там не так уж плохо: две маленькие гостиные и четыре спальни, – так что в любую минуту, как только пожелаешь, ты сможешь побыть в одиночестве.
– Не могу поверить, мама, что все твое состояние испарилось в один миг! С тех пор, как ты мне написала, не прошло и недели.
ebooksa