Марцинова таинственно положила на губы палец и, отводя князя немного в сторону, сказала ему:
— На вас составляется новый заговор, только что двое человек, стоящих за мной, договаривались, как вас при выходе из постоялого двора схватить. Будьте осторожны.
— Что? Что? — подбегая, спросил Урвис, который, довольный вертепом, подбежал поговорить со старым товарищем. — Я понимаю, небось снова Лагус, или ему подобный.
— Что такое?
Придворные минуту посовещались.
— Устроим на них засаду.
— Пусть двое выйдут вперёд и будут ждать в засаде.
— Я, — подхватил Урвис, хватая в углу палку.
— Вы, — сказал Шпет Соломерецкому, — в центр.
— Всё же у меня есть сабля.
— Оставьте её в покое, сейчас не время её использовать. Позвольте нам развлечься.
После совещания Урвис с двумя другими вышел из дома. Делая вид, что выходят из дома, они остановились неподалёку и поджидали неприятелей. Но никого видно не было.
Через мгновение Соломерецкий с остальными товарищами вышел из постоялого двора. Вопреки ожиданию никто к ним не подошёл.
— Засада где-нибудь в другом месте, — сказал Шпет. — Сломерецкий, держись в центре, нас десять, жак идёт с нами, справимся.
Таким образом, они в молчании шли дальше. Ночь была тёмная, морозная, и только от снега прозрачная. На повороте нищий, которого мы видели преследующим княгиню, которая выезжала от брата, мрачно обратился к ним:
— Будьте бдительны!
Воеводинские придворные хотели его остановить и допросить, но он бросился в тёмный переулок и исчез с поля зрения.
Практически в то же мгновение четверо пьяных мужчин, поющих на всю улицу, приблизились к ним. Каждый из них заходил с другой стороны, так что ни с того ни с сего они подошли к кучке придворных. Никто их даже не заподозрил, а Шпет, смеясь над пьяницами, начал даже дразнить одного, когда тот, поглядев из-под надвинутой шапки на идущих, в мгновение ока набросил Соломерецкому свою епанчу на голову и свистнул. К нему подскочили другие и, прежде чем придворные достали сабли, четверо нападающих уже схватили князя и унесли. Урвис, который шёл впереди, не заметил этого, но его взбудоражил крик; вместе с другими он побежал за беглецами, которые проскальзывали под домами.
Вдруг они как в воду канули, ичезли. В том месте был перекрёсток, а так как на нём полно было людей, возвращающихся из костёла, а ночь темна, нельзя было понять, куда подевались похитители. Урвис помчался в одну, придворные в другие стороны, разделившись.
VII