— Всё, что я имею…
— Ничего от вас мне не нужно, кроме отречения от имени для сына, которого он носить не должен.
— Я от него отрекаюсь.
— Хорошо, дайте мне это на бумаге, официально.
— Но отдайте мне сына.
— Сына! Я не знаю о вашем сыне; когда дадите мне гарантию, вместе с вами буду его искать.
— Не бойтесь предательства, — воскликнула Соломерецкая, — я клянусь вам, отдайте мне сына, всё сделаю.
Князь заскрежетал зубами от гнева.
— Но тысяча чертей, я не знаю, где он!
— Князь, этого быть не может! Кто бы мог его схватить!
— Не знаю, Бог мой, не знаю.
— Вы! Вы бы не знали!
Раздражённый Соломерецкий сильно позвонил и бросил о стену колокольчик, который держал в руке. Вбежала толпа слуг.
— Позовите мне Немиру!
В другую дверь вошёл мужчина в зелёной одежде, тот самый, которого мы видели у Хахнгольда.
— Где этот ребёнок? — спросил его князь сурово.
— Я не знаю, — сказал испуганный Немира.
— Кто его похитил? Ты? Твои? Этот еврей? Говори! Говори правду! Говори при ней. Если он у тебя в руках, тем лучше. Говори.
— Правда, ваша светлость, — робко ответил Немира, — я хотел, то есть старался исполнить желание вашей светлости в отношении этого ребёнка, но…
— Но не болтай, говори мне, и быстро! — воскликнул Соломерецкий, подходя к нему.