Шумный Ага Мамед, «черный человек», как его зовут в Карасяе, не присядет ни на минуту. С ним, со стариком, пожалуй, можно было бы поговорить. К Птице лучше не подходи — такой он занятой человек. Кроме своих рабочих, никого не признает.
Даже с новым начальником экспедиции Хамзиным в пререкания вступает.
Не расспросить ли Бурана? Как ни говори, свой человек. Надо только так начать разговор, чтобы парень не заважничал… Но сейчас Буран стоит у станка, командует своими помощниками. Придется дождаться конца вахты. Смотри, какой упорный этот Буран. За несколько месяцев бурильщиком стал. Шаймурат не верит Галляму, который утверждает, что бурильщиком всякий может стать, если захочет. «Ничего там сложного нет, — уверяет кузнец. — Секрет простой. Два тормоза: ручной и ножной. Следи себе, как труба уходит под землю, да не зевай. Если бы я только захотел, твой Буран не поспел бы за мной».
Галлям, наверно, от зависти так говорит. Бывший помощник обогнал его. Их заработок нельзя даже сравнивать. Буран получает столько, сколько деревенским кузнецам даже не снится.
Нет, Галляму не заменить Бурана. Тут мало одной смекалки да сноровки. Ведь Буран прямо-таки профессором стал. Как свободная минута, так и уткнется в книгу. Белов его всем в пример ставит.
Старик гордится парнем. Раньше башкиры только самую черную работу выполняли. На рудниках под землей спину гнули, на пристани грузчиками были, на железной дороге — землекопами. Никто и близко не подпускал их к машине.
В экспедиции теперь два выдающихся человека: Хамзин и Буран. Оба они ИТР. Так инженеров теперь называют.
«Каждый народ должен гордиться своими людьми, — размышляет Шаймурат. — Плохих народов нет, есть большие и малые народы. В экспедиции множество разных людей: и русские, и татары, и чуваши, и украинцы, и мордвины, не говоря уже о башкирах. И все они словно одна семья. Такой дружбы не увидишь даже среди жителей одного аула».
Внезапно грохот на вышке оборвался. Старик с опаской посмотрел на Бурана: не сделал ли он новой аварии? Тогда ему не сносить головы! Но, кажется, никакой беды не случилось. Буран отдает распоряжения, а другие спокойно выполняют его команду: вытаскивают одну длинную трубу за другой… Из-под земли бьет фонтаном вода.
Никогда Шаймурат не думал, что керосин добывается с таким трудом. Тысячи пудов разного железа приходится ворочать.
Когда же сменится Буран?..
Наконец на вахту заступила следующая смена. Птица стал на место Бурана, какой-то незнакомый парень заменил Хамита. Буран со своими людьми спустился с площадки, грязный, усталый.
Парни, проходя мимо, здороваются с Шаймуратом. Буран присаживается рядом, вытаскивает из кармана коробку папирос. Раньше не курил, в армии научился…
Молчание нарушает старик.
— Устал?
— Устал, — отвечает Буран.
— Бурить научился?
— Можно считать — научился.
Старик колеблется: спросить или нет? С чего начать?
— Почему это там, внизу, земля гудит? — спрашивает он.