8. Белобрысый – новое наименование Алемдара (Белоусова). Впоследствии он же – Алемдар Мустафа Саид, Синейшина, Изедин-бей, Мумтаз-бей. Прямой предшественник этого персонажа у Ильязда – белобородый турок, Белобрысый, он же Муса Саид, в “Письмах Моргану Филипсу Прайсу”. У Белобрысого из “Писем”, правда, была изувечена не левая, а правая рука.
9. Вариант (вместо “и клейма”): “позолотило их солнце”.
10. Вариант: “игрушечная из игрушечных”.
11. Константинопольский собор Св. Софии, или церковь Божественной Премудрости, был освящен в 537 г. при византийском императоре Юстиниане I Великом и считался главной церковью Византийской империи и всего православного мира. После завоевания турками Константинополя был превращен в мечеть (к нему пристроены минареты, а главный купол увенчан полумесяцем). В 1934 г. Айя София утратила статус мусульманского храма и была преобразована в музей.
Притязания России на Константинополь-Царьград имеют давнюю историю, начинающуюся еще с военных походов русских князей, и связаны прежде всего с необходимостью получить беспрепятственный доступ к проливам, соединяющим Черное море со Средиземным. В конце XVIII в. Екатерина II (ей, по преданию, принадлежат слова “Константинополь будет наш”) выдвинула проект, согласно которому следовало воссоздать Византийскую империю под управлением России. Претензии на проливы высказывались Россией и в XIX, и в XX веке: в ходе Первой мировой войны (см. комментарий ранее), а также накануне Второй мировой войны, когда между СССР и Германией велись переговоры о дележе мировых территорий. Из документов известно также, что в 1946 г. в беседе с послом США Сталин требовал размещения в проливе Дарданеллы советских военных баз, подобных английским базам на Суэцком канале и американским на Панамском канале (благодарим за указание на факты из сталинского периода советской истории Л.В. Максименкова).
В XIX – начале XX в. в России, не раз воевавшей с соседней Османской империей, в том числе из-за контроля над территориями православных народов на Балканах, были очень распространены панславистские настроения (в Турции, в свою очередь, – панисламистские, сменившиеся в XX в. на пантюркистские) и идеи обретения Россией Царь-града, что нашло отражение, например, в стихах Ф.И. Тютчева или “Дневнике писателя” Ф.М. Достоевского. Широко обсуждалась необходимость возврата Софийскому собору статуса главнейшего православного храма. В начале XX в. один из проповедников расширения российских границ писал с надеждой: “Наш путь, прямой и ясный, идет к самому сердцу и центру всего восточного вопроса, к Царьграду и заветным проливам, чтобы мы могли раздвинуть пределы русской земли до лазурных волн теплого моря <…> Как ни огромно для нас материальное и стратегическое значение Царьграда, оно бледнеет перед значением нравственным, духовным, ибо ничто так не возвеличило бы нашу родину в ее собственных глазах и глазах всего мира, как приобретение Царьграда и восстановление Креста на историческом храме Святой Софии. <…> Десятое столетие идет с тех пор, Русь непрестанно рвется туда, к своей христианской колыбели, непрестанно мечтает о чудном Царьграде и его величавой святыне и все не может достигнуть уже близкой заветной цели. Но есть еще время и силы и возможность, чтобы с Божьей помощью отпразновать уже в
С началом Первой мировой войны, в которой Турция выступила союзницей Германии и Австро-Венгрии, осуществление этой “заветной мечты” казалась уже очень близким. Приведем для примера одно из стихотворений, появившихся тогда в печати (автор не указан):
Стихотворение помещено в журнале
Среди книг того времени, посвященных теме русского Царьграда, стоит отметить богато иллюстрированное издание: Царьград ⁄
С сожалением говорит о неудавшемся “освобождении” Константинополя современный православный публицист (в статье с характерным названием “Костантинополь – символическая ось русской истории”): “Война за освобождение славян от османского ига, начатая Александром II, закончилась у самых стен Константинополя, но из-за давления европейских держав (в основном Британии, которая прямо угрожала войной) наши войска были вынуждены остановиться (речь идет о Сан-Стефано. –
12. На обороте одного из листов рукописи автор пишет похожие слова про своего главного героя: “Ильязд двуликий Янус”.
13. Портовый город на черноморском побережье Турции.
14. Босфорский пролив начинается в юго-западной части Черного моря, разделяя Европейский и Азиатский материки и являясь северными “морскими воротами” в Константинополь-Стамбул (находящийся, как и Тифлис, на 41° северной широты); за ним простирается внутреннее турецкое Мраморное море, соединяющееся через пролив Дарданеллы (европейским берегом которого является известный Галлиполийский полуостров) с Эгейским морем и далее со Средиземным.
15. Городок Скутари (древний греческий Хризополис, ныне район Стамбула Юскюдар), находящийся на азиатском берегу Босфорского пролива. После оккупации Константинополя войсками союзников был под контролем Италии.
16. Прежнее название Анкары, которая в конце 1919 г. стала центром оппозиционных султану и противостоящих греческим и союзническим оккупантам политических сил, с апреля 1920 г. – месторасположением временного правительства революционной Турции, а с 1923 г. – официальной столицей провозглашенной Турецкой республики.
17. Речь идет о кораблях с остатками соединений разбитой в Крыму армии генерала П.Н. Врангеля и гражданскими беженцами. По данным самого барона Врангеля, крымские порты в общей сложности покинули 126 судов (145 693 чел.). В Константинополь они прибывали с 14 по 21 ноября 1920 г. Вскоре часть из прибывших была переправлена на полуостров Галлиполи, на остров Лемнос и в другие лагеря. Согласно записям на обороте рукописи романа, главный герой, Ильязд, прибывает в Константинополь 15 ноября или около того.
18. Вариант: “по сходням”.
1. Рядом с номером главы вписана фраза: “Августейшая улица много короче (вариант: скромнее) своего имени”, являющаяся, как в некоторых подобных случаях, скорее, неким рабочим названием главы, чем начальной фразой текста.
2. Вариант: “тянулась”.
3. Имеется в виду улочка, идущая вдоль Айя Софии и упирающаяся в главные ворота султанского дворца Топкапы, Имперские врата (Bab-I-Humayiin). Она так и называлась – Bab-I-Humayun Caddesi (теперешнее ее название – Kabasa-kal Caddesi). См. начало этой улицы на фотографии (на вклейке к наст, изд.), где изображены Имперские врата и фонтан султана Ахмета. Любопытно, что ее название в романе перекликается с первоначальным заглавием произведения, вычеркнутым на титульном листе рукописи: “Величество”. В повести Зданевича “Письма Моргану Филипсу Прайсу” она называется улицей Ворот Царства. Рядом с оградой мечети сейчас имеется пять помещений, где располагаются лавочки с товарами для туристов и служебная часть уличного кафе (в двух из них, ближайших к северо-восточному минарету Тула, есть лестницы, ведущие на чердак). Здание Министерства юстиции и суда (“министерство тюрьмы”), находившееся на противоположной стороне улицы, по соседству с фонтаном султана Ахмета, снесено (территория была расчищена под строительство отеля “Four Seasons”).
ebooksa