161
Здесь, собственно, и невозможно добиться чего-либо, разве что проследить словесную ассоциацию, но это обстоятельство ускользнуло от отца мальчика. Перед нами наглядный образчик условий, при которых психоаналитические попытки обречены на неудачу. –
162
Ганс хочет удостовериться, что его собственный орган тоже вырастет. –
163
Наш маленький пациент Ганс не может справиться с объяснением, которого не в состоянии изложить, а в результате и нам трудно его понять. Быть может, он подразумевает, что панталоны вызывают в нем отвращение только сами по себе; на теле матери они перестают казаться связанными с испражнениями или мочеиспусканием. Тогда они начинают его интересовать в другом отношении. –
164
Ганса обычно купала мать. Ванну отвинтили, чтобы унести ее в починку. –
165
То есть участник художественного движения в Германии и Австрии, стремившегося порвать с академическим искусством («сецессион» – букв. «отделение»). Сторонники Сецессиона увлекались разнообразными новыми формами и средствами выражения. –
166
Сюжет с Ханной идет непосредственно за сюжетом с «ка-ка», и наконец-то мы начинаем понимать логику этой последовательности: Ханна – сама «ка-ка», поскольку все новорожденные дети – «какашки». –
167
Тут Ганс, разумеется, начинает фантазировать. Как мы узнаем, для него ящик, коробка и ванна обозначают одно и то же – это пространство, в котором находятся дети. Обратим внимание на тот факт, что он исправно это повторяет. –
168
Ящик олицетворяет собой, конечно, материнскую утробу. Отец хочет указать Гансу на то, что осознал это уподобление. То же уподобление верно для множества бочонков, в которых живут и скитаются многочисленные мифологические герои – со времен ассирийского царя Саргона. Подробнее см. исследование Ранка «Миф о рождении героя» (1909). –
169
Это несомненная ирония, как и последующая просьба мальчика не выдавать тайну матери. –
170
Молодец, маленький Ганс! Лучшего примера психоанализа не явил бы никто из взрослых. –