Эта победа, которая пополнила казну князя, была не только для него желанной, потому что вдохновила его толпы новым мужеством, но в действительности на мгновение встревожила его противников.
Судзивой, которому дали о нём знать, Ясько Кмита также идущий с отрядом серадзян, первый раз поняли, что Белым нельзя было пренебрегать. Он казался им опасным, тем, чем был в действительности: что собирал к себе всех недругой, всех рассеянных смутьянов. Следовало как можно скорее с ним покончить…
Однако подвергать себя второму поражению – грозило опасностью. Судзивой из Шубина собрал около себя всех на совещание. Поручили заселять замки и крепости, стягивать людей, откуда только было можно. Белый князь вырос…
Даже он сам почувствовал, что был сильнее и что должен был пользоваться временем; но Фрида усилила это его убеждение, вдохновляя и не давая ему отдыха.
Целые дни теперь проходили на военных совещаниях, на всё более смелых планах.
Ласота советовал напасть на замок с башенкой в лесу, у Служева, потому что ему казалось, что Ярослав, который им владел, имел щуплое поселение и не ожидал, наверное, нападения. Послали на разведку Былицу, которого теперь использовали для всего, но он вернулся с плохой новостью, потому что Ярослав испугался, а Судзивой ему людей прислал. В других крепостях также увеличили гарнизон…
Белый, который теперь ни в чём уже не сомневался, упирался идти на Иновроцлав. Это была его собственная мысль, и к ней, как к своей, он упорно привязался. Фрида, хотя со страхом, не хотела ему противоречить. Выход откладывали только под предлогом собрать большее число добровольцев. Ласота, как мог, обучал чернь, которую понемногу пригоняли, чуждому ей ремеслу. Батраки были взяты от плугов, от стада, из лесов, не приученные ни к какому оружию, не очень желающие воевать. Число их увеличивалось, ртов, которые нужно кормить, было всё больше – но настоящих солдатов мало.
Белый терял терпение, а так как ему уже грозило уныние, Фрида по прошествии нескольких месяцев не была против похода. Среди других Былица обещал ему успех. Наверное, их не ожидали под Иновроцлавом, нужно было идти и напасть, пока они не готовы.
Наконец день был назначен. Князь, который до сих пор лихорадочно вырывался, когда наступил решительный момент, начал ходить хмурый и задумчивый. Перед Фридой он делал вид храброго и непоколебимого, наедине с Буськой опирался на стол, обеими руками хватался за голову и грустно суммировал.
– Что ты думаешь, глупый Бусько? Как тебе кажется? Возмём мы Иновроцлав?
– А как кажется вашей милости? – ответил краснобай. – Потому что в моих глазах что-то темно…
– Вот, и у меня темно.
Бусько указал на дверь, за которой была Фрида.
– А там что говорят?
Белый покачал головой, дал пальцем знак товарищу, чтобы громко не говорил.
– Разное… – шепнул он. – Я… я… – заикнулся он и не докончил.
– Нужно идти, – добавил он через мгновение, – время дорого… Если мы на них не поедем, они выступят против нас. Этот Ясько Кмита как в воду канул… говорят, что подобрал себе Бартоша из Вицбурга.
Он покрутил головой и начал мечтать.
– Побив их, взяв Иновроцлав, Шарлей – нечего отдыхать – мы должны идти на Брест. По крайней мере, на целую Куявию… Только тогда великополяне укрепятся; потому что они только ждут… и смотрят на меня. Я это знаю…
Бусько махнул рукой.