— Там, за ширмой, я заметил таз с водой. Возьмите его и вымойте пол, чтобы не было видно следов крови.
Аделаида послушно побрела за ширму и, так как не нашла полотенца, взяла свой платок, отерла им слезы с глаз, затем упала вновь на колени и принялась мыть пол. Но множество раз ей приходилось останавливаться, чтобы перевести дух. Слезы струились обильно из ее глаз и смешивались с запекшейся кровью. Я стоял подле нее и светил ей. Время от времени я говорил:
— Трите сильней, мадам. Здесь еще одно пятно.
Закончив работу, она упала ничком. Я вновь поднял ее, нашел в прихожей факел, зажег его, дал ей его в руки и сказал:
— Идите впереди, мадам, и светите мне!
Сам я взял таз, и мы спустились в сад.
Я подвел Аделаиду к окну, под которым лежал труп, перекинул его через плечо, передав маркизе таз, и велел ей следовать впереди меня к павильону в самом отдаленном углу сада. Она повиновалась, не издав ни единого звука, ни единый вздох не вырвался из ее груди, но она дрожала словно в лихорадке и расплескала много крови из таза.
— Держите таз крепче, мадам! — напомнил я ей строго. Бедная женщина пыталась повиноваться моему приказу, но напрасно.
Я отыскал лопату, и, когда мы добрались до определенного места, принялся рыть в укромном углу могилу. Земля была рыхлой, и вскоре я закончил свою работу. Она, опираясь на ствол, светила мне. Я взял факел у нее из рук и сказал:
— Мадам, подарите любовнику прощальный поцелуй.
Словно овечка на закланье, она склонилась покорно над мертвым и поцеловала его бледный рот. С удивлением заметил я, что лицо ее в этот миг выражало отвращение. Она поднялась, и я зарыл тело. Кровавую воду вылил я на могильный холм и разбил таз.
— Проклятие тебе и вечный позор! — воскликнул я. — Ты отнял у друга его любимую!
Аделаида не пролила более ни одной слезинки. Возможно, она была слишком поглощена мыслями о своей предстоящей судьбе. Лишь время от времени взглядывала она с ужасом мне в лицо. Избегая ее жаждущих взоров, я кивнул ей, чтобы она освещала факелом путь, возвращаясь в замок.
Мы подходили уже к дверям, когда раздался выстрел. Я сразу догадался, что это могло означать. Но Аделаида вздрогнула, и факел выпал из ее обессилевшей руки. Подняв его, я взял маркизу под руку и повел вверх по лестнице.
Мы вернулись в ее покои. Я уселся на софу.
— Здесь ключ к боковой зале, мадам, — сказал я ей, — где я почел за нужное запереть ваших служанок. Они сейчас упакуют чемоданы, чтобы примерно через час мы могли отправиться в путь. По дороге вы мне скажете, желаете ли вы возвратиться в В—л или предпочтете один из монастырей во Франции.
Такого поворота она не ожидала. Мое великодушие потрясло ее. Маркиза встала с софы, бросилась на колени и принялась целовать мне ноги. Переход от страха смерти к надежде на жизнь был для нее слишком резок, и она не могла вновь подняться. Я мягко поднял маркизу, усадил на прежнее место, обрызгал ее водой и растер лоб. Возможно, лицо мое выражало растроганность. Она заметила это и вновь попыталась встать передо мной на колени. Но я держал ее крепко.
— Ради Бога! — воскликнула она. — Ради Бога! Ты слишком добр ко мне, Карлос. Я заслужила смерть. Вот моя грудь. Прекрати же мою невыносимую муку!
Маркиза разорвала одежду на своей груди. Я отвернулся.
— Успокойтесь, мадам, — сказал я невозмутимо. — Благодарите Бога, что я не убил вас сразу по завершении вашего преступления. Но месть моя свершилась. Вас же я прощаю.
ebooksa