Тут старшая пионервожатая, глянув на часы, поспешно объявила обед. Громко так крикнула:
— Обедать!
Председатель совета отряда ябеда Лешка Петров тут же скомандовал:
— Становись! На обед шаг-о-ом… марш! Песню за-пе-вай!
Поднимая пыль, школьники через все поле зашагали к автобусной остановке. Кроме привезенных бидонов с водой там же были оставлены и вещи — курточки, котомки с едой…
Напились, по очереди черпая воду большой алюминиевой кружкой. Умывались, брызгались, хохотали…
Сняв сапоги, Женька уселась в траву, вытянув уставшие ноги. Да все уселись, развязали котомки, покидали все, что у кого было, на расстеленный вместо скатерти платок. Ну, не каждому же свое кушать! Чай, не какие-нибудь единоличники, а нормальные советские подростки.
Вареная прошлогодняя картошка, сало, первый лучок с редиской, у кого-то — соленые огурцы… Еще — вареные яйца да черный ноздреватый хлеб. Все. Жили небогато, особых разносолов не было.
Зато было весело! И все делили на всех.
— М-м… У вас уже лук, что ли?
— И редиска!
— У нас нету еще. Вкусная!
— Ой, девочки, в «Лентагиз», говорят, такие ленты привезли! Прямо сами в косы просятся! Синие, красные… Разные!
— Что-то не видела я там никаких лент. Вчера заходила.
— С утра?
— С обеда.
— Так ты бы еще дольше спала!
— Девочки, а в Дом быта креп-жоржет привезли. Синенький такой, в желтый цветочек… Вот бы такой на платье!
— И на блузку хорошо. С таким бы, знаете, воротничком…
— Ты еще скажи — на купальник!