Полудницы

Девочка доверчиво кинулась в объятья. Маленькое теплое тельце прижалось к груди гостьи, затрепетало.

Гульшан держалась, чтобы не разрыдаться, не напугать ее. Но когда почувствовала, как крохотные ладони гладят ее волосы, вплетают в локоны пальчики и держат крепко-накрепко – не выдержала, заплакала.

Кажется, плакала и девочка. Но уже другим, теплым плачем.

Гульшан отняла ее от себя, внимательно осмотрела.

Девочка выглядела года на три. Точно Гульшан определить не могла, она нечасто общалась с детьми. На губах ребенка виднелось что-то красное. Кровь? Нет, не кровь. Девочка ела малину. Полудница приносила ей сюда ягоду. Неужели подкармливала? Интересно, вода в ковше тоже предназначалась девочке?

Только теперь Гульшан поняла, что никогда не видела дочку доктора и не знает, Зарина это или нет. Зато ее видел Азим, он сейчас подскажет… Она осеклась, наконец до нее дошел весь ужас произошедшего. Его больше нет! Как же Дэн? Что она ему скажет?

Ладно, об этом потом. Сейчас нужно вывести девочку, отыскать монахинь и попытаться не рухнуть в обморок.

– Как твое имя?

Девочка не ответила, приложив к уголку рта пальчик.

– Я Гульшан. А тебя как зовут?

Девочка нахмурилась, показала на рот.

– Хочешь пить?

Малютка кивнула.

У двери Гульшан на мгновение задержалась. Еще раз оглядела лавку с расставленными на ней предметами.

Значит, полудница находила все это и приносила ребенку, как сорока, падкая на блестящие вещицы. Неужели играла в няньку?

Девочка крепко вцепилась в штанину Гульшан.

– Ма-ма, там! – она указала на дверь, подняла вверх руки с раскрытыми ладошками, расширила глаза.

Гульшан покачала головой:

– Не бойся. Я ее прогнала.

Девочка кивнула, но штанину не отпустила. Тогда Гульшан осторожно взяла в руку ее кулачок и разжала удивительно сильные пальцы. Ладошка была мокрой.