Как это, должно быть, забавно смотрелось со стороны: человек разговаривал сам с собой на разные лады, ругался и перебивал, будто богиня лишила его разума.
– Какой смысл мне туда возвращаться?
– Мы поняли, что случилось с Оракулом.
Ренфел едва не разорвал связь. Они потеряли Оракул больше четырёх лет назад, когда и начались все их проблемы. Видения будущего направляли познавателей веками, помогая поддерживать мир в Ародане.
– Из него исчезла одна деталь.
– Вот просто взяла и исчезла? Кто это сделал?
– Исчезла, Ренфел. Не украдена, не сломана… Она испарилась. Нам пришлось разобрать Оракул до самого центра, прежде чем мы обнаружили недостающую деталь. Это шкатулка, Ренфел. Она пропала.
– Это невозможно. Вы уверены?
– Сколько Оракулу веков? Кто помнит его создателя, где записи о нём? Исчезло всё, а когда пропадает память о человеке, то из мира исчезает и его шкатулка. И переходит следующему владельцу.
– Это куб? – перебил Ренфел, чуть не задохнувшись от напряжения. У Вьюги мелко тряслись лапы.
– Откуда ты зна…
Связь оборвалась.
Ренфел ничком повалился на пол. Вьюга заскулила от боли и сунула морду хозяину под бок.
«Проклятье! Тысяча порванных небес!»
Что же делать? Принц Севир находился под первой ветвью, на съезде, и должен был вернуться в Илассет не раньше чем через месяц. Лика пропала где-то в южных землях. Шкатулка принца могла вернуть Оракул. А Лика могла оказаться той, кого они искали столько лет!
Ренфелу предстояло выбрать, поехать ли за принцем или же за Ликой.
В нем крепла уверенность, что в указании богини говорилось именно о Лике Пейран, но Алетар был прав. Окажись это ошибкой, он мог потерять время зря или вовсе погибнуть, разыскивая её. А куб Коллегии нужен наверняка. Именно благодаря Оракулу удавалось сдерживать отрицателей, срывать их планы и замыслы. И сейчас казалось, что ещё не слишком поздно помешать фанатикам проникнуть в Илассет.
Что ж, если Алетар действительно готов отправить людей из седьмой ветви за Ликой, то следовало попытаться дать примерные координаты.
– Вьюга, я знаю, ты устала, – тихо сказал Ренфел. – И я устал. Но надо попробовать связаться с Ликой Пейран.
Ещё ни разу ему не удалось проникнуть в её разум, но Ренфел надеялся хотя бы на слабый контакт. От такого цвет глаз девочки не поменяется, лорд не сможет говорить её устами, но простой взгляд на небо, горы или руины Южной империи мог навести на след. Он мог услышать местную речь, почувствовать вкус пищи или уловить запах океана. Что угодно. Хоть что-нибудь.