– В следующий раз цифр будет на одну меньше, – сказал Шор.
– Интересно, что будет, когда они все остановятся?
Шор прикусил губу и с сомнением произнёс:
– Не думаю, что ты доживёшь до этого момента. Мне кажется, чем левее, тем больше цифр в ряду. Четвёртый символ за всё это время повторился один раз, если я, конечно, ничего не упустил.
Лика не стала проверять его теорию. У них была задача поважнее.
На высоте и брюхо становилось меньше: оно сужалось, как горловина наполовину набитого мешка. Лика наконец смогла рассмотреть великий тёмный дар.
– Шор, смотри, видишь вон то углубление на стене? Такое, – Лика потрясла ладонью, подбирая слова, – как гнёзда птиц?
Шор нахмурил брови.
– Вижу. Это скорее походит на отметины от пушечных ядер, но откуда бы им здесь взяться? Не думаю, что там может кто-то быть, если ты хищников боишься.
– Да нет же, теперь смотри – напротив, прямо на брюхе, такие же по форме округлости. Я их посчитала, всё сходится. Мне кажется, раньше брюхо было больше и касалось этих стен.
Шор поискал на стенах ещё какую-нибудь отметину и с громким удивлением нашёл – толстую расщелину, которая в точности повторяла обвитый вокруг брюха чудовища сосуд.
– Ну?
– Похоже, ты права. Тогда получается, что это существо уменьшилось. От старости или от воздействия соли.
– Или от недостатка воды. Представь, как он упал на дно Южного моря, как осушил его, как вокруг его огромного тела образовались пласты соли и камня… Он разбухал, рос, а потом вода кончилась, его тело стало сохнуть, скукоживаться. Вот он и отлип от стенок этой пещеры. И поэтому так натянуты его жилы, поэтому они рвутся и крошатся. Наверняка эту тварь не замело песком, потому что чудовище глоткой тянулось к поверхности, поэтому она у него такая длинная.
– Что ж, если это так, нам крупно повезло. Будь он в расцвете сил, наш спуск по его зубу закончился бы…
– Тупиком?
– Да-да, скорее всего, – Шор нервно сглотнул, а Лика запоздало сообразила, что они могли упасть в пещеру, до краёв заполненную водой или ядом.
Когда поднялись ещё выше, на стенах появился и мох, которому Шор обрадовался, как главному блюду на званом ужине. Они ободрали стену тоннеля почти целиком, набив рты безвкусной, водянистой мякотью. Потом оба валялись на полу, мучаясь от колик в животе. Лика звонко и смешно икала, чем довела и себя, и Шора до слёз от смеха.
Попадались стрекотуны, но не так часто, как хотелось бы. Место для ночлега тоже приходилось подолгу выискивать: в некоторые тоннели даже Лика не могла пролезть. Шор запаниковал, решив, что выше оставались только тоннели размером с кротовьи норы и выхода там не было.
– Надо спуститься и попытаться выйти через нормальный тоннель.