«Лук готовится полтора часа, вам потребуется горячая вода. Репа варится долго, но если нарезать ее тонкими ломтиками, хватит часа с четвертью».
– Час с четвертью! – простонала она. – А есть еда, которая не готовится целую вечность?
– Молодой горошек… летние кабачки… молочная кукуруза… – прошептала она сухими губами. – А что люди едят в январе?
Безобидное предложение «Молодая картошка варится тридцать минут» испугало Билли до слез. Она яростно перелистывала страницы. Если молодая картошка варится тридцать минут, то сколько же варится старая? Она отчаянно искала ответ. Картошке было посвящено множество страниц. Ее жарили, варили, запекали, взбивали в пюре, из нее готовили крокеты, запеканки, гратены и хлопья. Для всего этого ее варили «до мягкости».
– Но я же не знаю, сколько варить ее до мягкости! – в отчаянии вскричала Билли. – Наверняка все должны это знать, но я не знаю. – И вдруг она снова увидела указания по варке репы, и лицо ее прояснилось. – Если репу можно нарезать тонкими ломтиками, то и картошку можно! Это я могу сделать и сделаю, – с облегчением решила она, отделила полдюжины картофелин и побежала за ножом. Через несколько минут картофелины, очищенные и нарезанные не толще бумажного листа, упали в холодную воду.
– Теперь-то вы сваритесь, – сообщила им Билли и побежала к плите. Почувствовав ее зловещее равнодушие, Билли заглянула внутрь и увидела кучу черного и серого угля. Огонь погас.
– И ты меня тоже предала, – заметила Билли, с упреком глядя на остывающую кучу.
Но эта катастрофа, насколько было известно Билли, не была неисправимой – оставалась еще газовая плита. В былые времена, когда здесь царил Дон Линг, никакой газовой плиты не было. Он не одобрял «дьявольские печи», которые «без угля и дерева пылают как в аду». Элиза же очень их ценила, и вскоре после ее появления была приобретена новая плита. Через некоторое время под картошкой Билли уже горел огонь.
Билли решительно принялась за работу. Забракованный лук, репу и свеклу она скинула в корзину под столом. Перед ней оставались бифштекс, латук и грейпфруты. Все, кроме бифштекса, она сгребла в сторону.
– С вами все хорошо, – сообщила она продуктам, – вас можно есть. Как хорошо, что вас не нужно готовить! Но ты! – Билли мрачно просмотрела на бифштекс и раскрыла поваренную книгу на оглавлении – она уже умела ею пользоваться.
– Нет, ты не подходишь. Только не сейчас, – сказала она через минуту, погрозив пальцем куску мяса. – У меня нет горячих углей, и я всегда считала, что «рашпер» – это место, где играют в футбол, а это такая штука, чтобы тебя приготовить. Впрочем, я все равно не отличу его от чайной ложки, даже если увижу. Нет, сэр. Вы вернетесь обратно в холодильник, а я удовлетворюсь холодной бараньей ногой, которую не надо готовить. Ясно? – она унесла бифштекс назад и взяла взамен него упомянутую баранью ногу.
Билли еще раз обшарила все буфеты и полки. На сей раз она обнаружила банку консервированной кукурузы, банку томатов и стеклянную банку с персиковым компотом. В кухне весело булькала картошка. Настроение у Билли поднялось.
– Ну что, Спунки, – весело сказала она коту, который только что проснулся и бродил у плиты, – и кто говорил, что я не могу приготовить ужин? Может быть, я и пирог успею, персики уже есть.
Но никакого пирога не случилось. Хотя Билли нашла муку и сахар и страшно суетилась, но, когда она посмотрела на часы, то сразу побежала в столовую накрывать на стол – идея с пирогом была забыта.
Глава X
Ужин, который у Билли получился
В пять минут седьмого пришли Бертрам и Калдервелл. Бертрам позвонил своим особым звонком и открыл дверь ключом, но Билли не встретила его ни в холле, ни в гостиной. Извинившись, Бертрам побежал наверх. Билли не было и в ее комнате, и вообще наверху. У Уильяма ее тоже не было. Спустившись обратно в холл, Бертрам столкнулся с Уильямом, который только что вошел.
– Где Билли? – спросил молодой муж сердито, как будто подозревал, что Уильям прячет Билли в кармане.
Уильям немного испугался.
– Не знаю. Разве она не дома?